Внутренне собравшись, она ещё и ещё раз анализирует ощущения. Постельное, девушка позволяет незаметное движение большим и указательным пальцами, буквально на волосок, чтобы лучше ощупать ткань, самое обычное, накрахмаленное, дешёвое. Она явно не в своей постели.
Свет, успевший проникнуть под веки до того, как она их закрыла, имитируя продолжение сна, имеет неестественный спектр. Бело-синий, холодный, резкий. Искусственный.
Запах, улавливаемый обонянием, подтверждает предыдущие выводы. Она не дома. Она в помещении. Она укрыта казённым одеялом, тёплым, шерстяным. Запах шерсти легко уловим даже сквозь резкий весьма специфический запах.
Она в медицинской палате!
Но, что произошло? Что она тут делает? Очередная проверка? Нет! Сейчас не должно быть никаких проверок! Невозможно!
Но, почему она так уверена, что проверки невозможны? Вся суть проверок в том, что они всегда неожиданны и неотличимы от обычных жизненных ситуаций. Её вот уже семь лет не предупреждают о проверках. Они всегда неожиданны и непредсказуемы. Но, почему-то именно сейчас Мирослава уверена, что проверка невозможна? Почему?
Тревога лишь усиливается, сознание не видит противоречий, но подсознание уже паникует. Что не выбивается из привычной картины? Что не так? Какое противоречие, упорно не замечаемое сознанием, заставляет подсознание бить тревогу?
Девушка отбрасывает все мысли в сторону, оставляя на первом плане лишь этот вопрос и пытается расслабиться, отрешиться от окружающего и заснуть. Хороший метод, не раз выручающий в трудных ситуациях.
Тренированный разум послушно отбрасывает всё лишнее, наносное, и так как непосредственной опасности для жизни сейчас нет, спокойно позволяет телу шагнуть на границу сна. Необычная мысль проносится на границе сознания: «Раз уж каким-то чудом умудрилась выжить, поспать будет нелишним».
Шок осознания вырывает Девушку из полудрёмы, грудь сдавливает спазмом, рука тянется туда, где когда-то висел Катализатор, но не может пошевелиться. Что-то стягивает её запястья, и только попытавшись двинуться, девушка понимает, что связана. Но это уже не важно, Мирослава нашла то самое несоответствие, заставляющее подсознание бить тревогу. Несоответствие её воспоминаний тому, что происходит сейчас. Твёрдое знание, что оборванный канал Катализатора — это гарантированная смерть, хоть мучительная, но быстрая. И то, что она жива. Подсознание шепчет что-то ещё, что-то важное, но девушка усилием воли переключается, отказываясь до конца осознавать то, что подкинула ей память.
