По достижению совершеннолетия ему, как и всем, выделили квартиру, но он избегает там бывать, так же как и у родителей, разве что прийти и сразу завалиться спать, чтоб не сидеть одному, болтая в интернете с так надоевшими друг другу пользователями. Всё темы давно переговорены, все самофильмы достали ужасно: «как я моюсь», или «глажу кота», или «вкуснятинка-супчик»… Конечно, на улице тоже можно быть в интернете, но Вася его уже давно не включал – если долго ходить и устать, то можно почти достичь тишины в голове.
Хоть бы поменьше было этого неуютного света, от которого он видит себя всюду вокруг в бесчисленных стёклах! Уличных наркоманов называют «зомбяками», но на самом деле это он, Вася, похож на зомби из старинных страшилок – с бледным, одутловатым лицом, с толстым, словно распухшим, туловищем и тонкими, хилыми конечностями. Ему хочется укрыться где-нибудь в тени, но тени нет даже ночью. Разбить бы подсветку! В прошлый раз его за этим и поймала полиция – он в неистовстве кидался камнями по скрытым источникам рассеянного освещения. По нему пальнули «липучкой», потом два дюжих стража порядка не спеша, при помощи балончика с реагентом, отковыряли его, приклеенного, от мостовой и отправили беспилотным катером в отделение смягчённого режима, – «смягчённого», потому что он в базе людей с повышенной сензитивностью, и в работе с ним стараются избегать психотравмирующих ситуаций.
Что и говорить, о нём даже заботятся! Если бы полиция хорошенько вломила ему, как матёрому уголовнику! Вася как-то был знаком с таким на улице; тот много говорил, что тоже не такой, как все, что надо противостоять серости и не прогибаться под систему; и ещё рассказывал о «суках-мусорах», которые жестоко бьют таких, как он, перед отправкой «куда надо», потому что с ними там «слишком нежничают». Потом их обоих в очередной раз «приняли», Ваську вскоре отпустили, а уголовнику (который, кстати, как оказалось, представлялся не своим именем), пообещали дополнительный срок за «вовлечение душевнобольных в уголовную деятельность». Вася сам услышал это случайно, когда того запихивали в катер, и почувствовал себя ещё большим ничтожеством…
Но теперь Вася знает, что он будет делать! Надо рвануть на орбиту! Не важно как, он что-нибудь придумает! Это опасно и безрассудно, шансов на успех почти никаких, возможно даже он не просто «влипнет», а подвергнется огню летальными боеприпасами! Как на настоящей войне!
Нырнул в метро, доехал до конечной, вышел на поверхность, выбрался за город и шёл бодро навстречу темноте в ту сторону, где был космический лифт, – днём он вертикальной серебристой чертой рассекает небо. Идти Вася быстро устал; что и говорить, он не привык к физическим нагрузкам. За городом оказалось негде поесть и даже нечего пить, зато, впрочем, и людей никого. Вася безвольно опустился на влажную после дождя траву. Зарево от города, оставшегося за спиной, делает пространство впереди совершенно чёрным, но достичь этой темени как будто невозможно – зарево наступает по пятам.
