– А как же полиция? – ахнул Роберт Джордан.
– А что полиция. У нас же какая система. Спора нет, имущественных прав никто не предъявляет, значит, всё в порядке. А к клонам ты и сам знаешь, как у нас относятся. Они вроде как не очень-то и люди. Ты бы видел, как менялись лица коллег, когда они поняли, что работали с клоном. Ольгу, которая секретарём у Лари работала, по-моему, даже стошнило.
– Да уж, – покачал головой Роберт Джордан, – к такому нельзя быть готовым.
– Вот именно, – ответила Валентина и сладко зевнула, – ой, что-то я сегодня совсем вымоталась. Пойду быстренько в душ и спать. Ты со мной?
– В душ? – игриво улыбнулся Роберт Джордан.
– Нет, милый, – устало ответила Валентина, – спать.
Роберт Джордан не мог уснуть. Он всё думал о прошедшем дне, о его радостных коллегах и работе, о том, как хорошо дома. И всё же мысли возвращались к мрачной теме. Роберт Джордан всегда жил по принципу – не переходи за черту, и всё будет в порядке. Но тут его вера в спокойную жизнь, в гарантированное будущее пошатнулась. Этот инцидент с начальником жены показывал, что твоя жизнь может быть разрушена обычным злым умыслом каких-то мошенников. И ни в чём нельзя быть уверенным, даже в себе. Роберт Джордан всегда считал, что синдром руки ему не грозит. Более того, не верил в него, считая этот диагноз выдумкой ипохондриков и слабаков. И тут на тебе. Роберт Джордан аккуратно достал из-под одеяла свою правую руку и посмотрел на неё. Следы расчёсов практически рассосались. Мазь творила чудеса. Ах, чёрт! Мазь. Он забыл помазать руку на ночь.
Роберт Джордан посмотрел на Валентину. Та сладко спала глубоким и ровным сном, уткнувшись носом в подушку. Роберт Джордан аккуратно вылез из постели и вышел из спальни. Мазь он оставил в кармане пиджака, который бросил на спинку игрового кресла в гостиной. Стараясь не шуметь, он спустился на первый этаж и прошёл в гостиную. Подойдя к креслу, Роберт Джордан заметил лучик света, падающий из-под кухонной двери прямо к его ногам. Неужели он забыл выключить свет? Роберт Джордан, также стараясь не шуметь, подошёл к кухне и открыл дверь. И тут его охватило чувство, похожее на то, которое он испытал, поняв, что рука чешется не просто так, – он очень испугался. На кухне в серой робе, весь грязный, как бродяга, стоял его клон и ел прессованный завтрак.
Роберт Джордан непроизвольно ахнул и этим выдал своё присутствие. Клон тут же обернулся, услышав его. Две копии одного человека замерли, глядя друг на друга. Роберт Джордан в оцепенении вцепился в ручку двери и, не отрываясь, смотрел на своего клона, который замер с поднесённым ко рту куском брикета прессованного завтрака. Клон вышел из ступора первым. Он положил брикет на стол и потёр ладонью о ладонь, стряхивая крошки.
