Хронофобия - Вадим Степанов

Это произошло на вступительных экзаменах. В окно палило жаркое солнце, соседка слева нестерпимо обволакивала ароматом ванили, проверяющие громко вышагивали вдоль аудитории. Все нужные галочки уже проставлены, цифры и буквы вписаны. Юре оставалось черкнуть на бланке последнюю закорючку, и можно было сдавать. Недаром потраченные деньги родителей на репетиторов, не зря утекшее время. Бам!

Именно время вдруг стало очень важным для абитуриента. Юра отложил ручку и посмотрел на одного из проверяющих. Пожилой дядечка в поношенном пиджаке тоскливо смотрел в панорамное окно. Сколько ему еще осталось? Может, десять – двенадцать лет и сколько-то месяцев. И то, если старческая болезнь или пьяный водитель не подправят этот расчет. А сколько осталось Юре? Ему сейчас семнадцать, лишний вес, не самая лучшая наследственность – диабет обоих родителей. Ну пятьдесят, шестьдесят при хорошем раскладе максимум. А ведь это так мало. Прошлый год, например, пролетел вообще незаметно. Вот он еще на последних каникулах с родителями едет на море – и раз: аттестат, выпускной и вступительные экзамены. А дальше? Дальше, говорят, жизнь летит еще быстрее. Не успеешь оглянуться, и тебе уже тридцать, а от тридцати до пятидесяти уже рукой подать. А что за человек после полувековой жизни – огарок. Он тлеет, угасая с каждым днем все сильнее.

На спине выступил холодный пот, голова закружилась, стало тяжело дышать. Что это? Что происходить? Воздуха! Зачем такие большие закрытые окна. Юра вскочил со своего места и побежал к выходу.

– Молодой человек, – услышал он вдогонку, – выходить запрещается!

Юра остановился на мгновение, повернулся, ища взглядом возмутившегося его внезапным уходом. Он хотел объяснить, сказать, что уже все сделал и только секунда ему нужна, чтобы впустить в легкие хотя бы глоток свежего воздуха. Но вдруг дыхание перехватило, аудитория качнулась перед глазами и тут же померкла, в безумном вращении уходя в темноту.

– Обычный обморок, – сказал невозмутимый врач, записывая что-то на бланке, – переутомление, стресс.

– Но он уже сдал работу? – спросила мать, с надеждой высматривая в потном лице одного из проверяющих ответ.

– Мы ее не нашли, – вытирая платочком лоб, ответил тот.

– Но ты же написал уже, правда?

Обращение к слабому после обморока сыну казалось ей вполне обосновано.

– Я написал, – ответил Юра. – Оставил ее на столе.

– Вам обязательно надо найти его работу, – потребовала женщина у проверяющего.