Надо же, я никогда так не говорил с отцом. Мы не обсуждали ничего жизненного с ним, только бизнес или, в последнее время, их поездки. Мы не так близки, как эта семья, и я чертовски завидую им. Да, признаюсь, я завидую, что рядом со мной нет отца, похожего на Ноши-Нуто. Мудрого, разумного и спокойного. Я ощущаю себя комфортно и хорошо сейчас.
– Вы привели меня сюда, чтобы обсудить мои планы на Дженну? – нарушаю тишину, искоса поглядывая на старика. Он мягко улыбается и поворачивает ко мне голову.
– Я уже говорил тебе, что не собираюсь лезть в твои мечты. Это всё нас не касается. Вы оба взяли на себя ответственность сближения друг с другом, значит, вам обоим и решать это.
Я ожидал другого, признаю. Я не дурак и представляю, зачем устраиваются мужские разговоры, но сейчас чувствую себя именно дураком.
– Вам это неинтересно?
– Людское желание всегда быть в курсе дел чужих сердец не является для меня вежливым и приемлемым. Каждый должен заниматься своим делом, но я слышу в твоих словах просьбу поговорить о вас с Дженной. Ты, действительно, этого хочешь?
– Я… хм, нет. Лучше не говорить о нас с Дженной. Мы взрослые люди, – отрезаю я. Это так грубо. Чёрт.
– Простите. Не люблю давление. Я из тех людей, которые сами давят и отдают приказы, и мне неприятно, когда кто-то пытается меня прогнуть под себя, – быстро добавляю.
– Каждый это делает. Так он проверяет человека и ищет его слабости. Зачастую люди выбирают именно причинение боли и давление, чтобы обмануть самих себя. Но я уже стар и достаточно увидел, чтобы понимать, что ты прогнёшься только по собственному желанию, да и то это будет обманом для окружающих. Ты дашь им то, что они хотят, иллюзию их выигрыша, а потом нападёшь и добьёшься своего. Ты выбираешь возможность руководить, а не подчиняться. Это правильно. Ты мужчина. Ты сильный хищник, но с сердцем дельфина.
Хохотнув от такого сравнения, прочищаю горло и улыбаюсь старику.
– Вы отличаетесь от Канги. Он именно давит на меня и не позволяет проводить время с Дженной. Вы с ним ведёте такие беседы? – интересуюсь я.
– Каждый день. Он слышит меня только определённое время, а потом всё равно страхи берут над ним верх. К тому же нельзя запрещать проводить время с кем-то. Если человек хочет, то при любых обстоятельствах он это сделает. А другое – обман самого себя. Нельзя такое допускать, поэтому лучше говорить. Слова имеют силу, огромную силу над нами. Зачастую мы не можем уловить тот самый взгляд, то самое прикосновение, ту самую улыбку, которые помогут нам разобраться. Остаются слова. Страх быть обманутым самим собой так же силён, как и страх быть одиноким, – замечает он.
