— Бросьте, ваша милость, мы на этом зарабатываем. Раз вы тут, и сами должны знать. Лошадок ваших устроим в лучшем виде, накормим и почистим… За дополнительную плату.
— Рассчитаемся, — кивнул здоровяк, и наш транспорт увели.
— Заходите.
Нас провели через мрачный, тёмный и грязный общий зал. Мы поднялись по скрипящей лестнице и оказались перед одной из дверей.
— Единственный свободный нумер. Еду и напитки не подаём. Когда разбудить?
— В четыре утра, — повторился Вейгар.
— Вот ключ, — старик положил его мне в руку, — Запирайте комнату. Ответственности за кражу оттуда не несу. Будете уходить — предупредите.
— Мы останемся в комнате, — сказал я, — Просто разбудите нас в назначенное время.
— Сделаю, — старик, посчитав, что разговор закончен, развернулся и зашагал обратно к лестнице.
Мы же, войдя внутрь, наскоро перекусили, выпили воды из своих фляг и завалились на кровати. Плевать, что на дворе стояло раннее утро — после целых суток в седле, спать хотелось просто неимоверно…
Проснулись очень рано — небо ещё не тронули солнечные лучи. Пробираясь мимо уснувших вповалку путешественников, покинули ночлежку и направились ко входу на перевал.
Несмотря на столь ранний (или поздний, это как посмотреть) час, на улицах хватало людей. Таких как мы, рассчитывавших занять место поближе к началу очереди, оказалось довольно много.
Собственно, когда мы вышли к змеящейся по склону дороге, там уже находилось несколько сотен человек. Кто-то — налегке, с одним лишь заплечным мешком. Кто-то на лошадях. Большие группы, одиночки, семьи — все выстроились в некое подобие очереди и ждали, пока ворота, закрывающие подъём, отопрут с той стороны.
И когда это случилось — народ с энтузиазмом повалил через них, осаждаемый редкими криками солдат просящих не создавать давку.
В общем и целом, мы поднимались без долгих задержек, хоть и не очень быстро.
Как выяснилось, документы проверяли лишь после преодоления всей спиральной дороги. Прямо перед входом в тоннель. Он был огромный, метров двадцать в ширину и около семи — в высоту. Я с ужасом представил, каких трудов стоило прогрызть насквозь такую толщу породы…
Широкая площадка перед входом в тоннель, как и весь подъём, была разграничена на четыре части. Половина людей направлялась в одну сторону, вторая — в другую. Пешеходы — отдельно. Конные — отдельно. Переправить экипажи через горы пока не представлялось возможным.
Справа и слева от площадки прямо в скальных уклонах были выдолблены помещения. Казармы, арсеналы, стойла…
