Однако какая-то часть её невольно думала, что это было бы грубо.
Тюр пытался поговорить с ней.
Было бы неправильно прерывать его, так ведь?
Или она просто боялась того, что он может сказать?
С другой стороны, всё, что Тюр говорил до сих пор, не имело для нее большого смысла.
Что он пытался ей сказать?
— Ты не очень хорош в этом, да? — наконец произнесла Марион. — В общении?
— Да, — сказал Тюр откровенно, не улыбаясь в ответ. — Это так.
— Хочешь, чтобы я прекратила это? — она закусила губу, но заставила себя продолжить. — Я бы могла. Остановить это. Мы могли бы поспать на диване. Или посмотреть фильм или что-нибудь…
— Нет, — он покачал головой. — Это не сожаление. Это не нерешительность, Марион. Это…
Тюр запнулся, глядя на неё.
Снова наступила тишина.
Затем он добавил своим низким голосом:
— …Мои братья. Оба. Они женились на людях. Человеческих женщинах.
Марион уставилась на него.
Она понятия не имела, что должна была делать с этой информацией.
Прочистив горло, она заставила себя встретиться взглядом с этими тёмными глазами.
Она тут же снова потерялась в них, как будто плывя сквозь огонь, который она видела в центре чёрных зрачков. Она понятия не имела, как его глаза делали это. Она понятия не имела, что такого было в этих глазах, которые так притягивали её, но они заставляли её чувствовать, что она влюбляется в него.
Что-то в этом ощущении, в том, что она увидела его за этой тишиной, заставило её перестать ходить вокруг да около того, о чём ни один из них ещё не говорил.
— Хочешь заняться сексом? — спросила Марион, по-прежнему удерживая его взгляд.
— Да, — кивнул Тюр, прижимаясь к ней, и его пальцы запутались в её волосах. — Да.
Она издала непроизвольный звук, когда снова ощутила его вес на себе.
Она прикасалась к его лицу, как и он к её, гладила его по волосам, смотрела, как закрываются его глаза, когда она прослеживала пальцами черты его лица. Он наклонился, целуя её горло, потом подбородок, и его пальцы крепче сжали её.
Она чувствовала, как желание усиливается, и издала громкий стон.
Честно говоря, она уже не могла сказать, чьё желание она ощущала.
— Я не могу читать мысли здесь, — сказал Тюр, поднимая голову.
Он смотрел на неё сверху вниз, тяжело дыша; его кожа раскраснелась. Его глаза теперь стали будто остекленевшими, и она могла видеть в них это желание, а не просто чувствовать его.
— Я не могу, — добавил Тюр. — Я знаю, что не могу. Но я чувствую тебя. Я не понимаю этого. Но от этого мне так сильно хочется трахаться…
