этот трактат является версией потерянного латинского Апокалипсиса от Филиппа, и в ряде мест сохранились фрагменты латинского языка оригинала
[447], возможно также влияние греческих источников. Однако не следует недооценивать влияния местной мифологической традиции на содержание произведения. Текст содержится в рукописи XV в. «Книге из Лисмора» (ff. 46a—52a). Язык апокрифа можно отнести к Х—XI вв., раннему этапу развития среднеирландского. Рассмотрим релевантный фрагмент апокрифа для сравнения с традицией священного дерева Эо Мугна:
48. INterrogauerunt sapientes Ebreorum atque plebs: Rogamus te atque (sic) indices nobis diuersa genera lignorum quae in creacione mundi a Deo sunt plantata.
49. Ro freacair in Teanga Bithnua: IS deithbir duibsi, ol se a n-imchomarc sin, ar itat ceithri craind dibsom i tomnaiter anim 7 cial amal bethaid aingel.
50. Crann Sames cetamus, i comruc Ior 7 Dan, docuiridar tri toraid cacha bliadne. Torad ngelglas a torad toisech, derg a medonach, etracht an déidenach. Intan is apuid a cetna torad is ann fhasas alaill asa blathaib. Nach n-esconn rotm-blaisi a thorad sin dorala inna chunn shlan. Nocho torchair duilli dhe o dognith. Nach duine co n-ainimh no co ngalar dod-forlaic inna fhoscudh dicuiridh a shoethu dhe.
48. Спросили мудрецы из евреев и народ: «Молим тебя и списки наши поведать о различных породах деревьев, посаженных Богом при сотворении мира».
49. Ответил «Вечно новый язык»: «Вправе вы задавать этот вопрос, ибо есть четыре таких дерева, в которые вошла душа и сознание, подобно жизни ангелов.
50. Во-первых, дерево Самес при слиянии Иора и Дана приносит три урожая плодов каждый год. Ярко-синие плоды в первом его урожае, красные – во втором, и сияющие – в последнем. Когда первый урожай созревает, следующий вырастает из его цветов. К любому безумному человеку, отведавшему его плод, возвращается здравый рассудок. Ни один лист не упал с него, с тех пор как оно создано. Каждый человек с пороком или болезнью, который ложится в его тень, освобождается от своих болезней»[448].
Деревья, посаженные Богом при сотворении мира, вызывают ассоциации с пятью священными деревьями Ирландии, посаженными Финтаном мак Бохра при своеобразном вторичном творении земли Ирландии. Финтан в этом случае выступает как божество, демиург, создающий новые координаты для острова. Характерно также одушевление чудесных деревьев, так или иначе присутствующее и в традиции пяти деревьев. Наиболее очевидная параллель с материалом диннхенхас в выше приведенном тексте относится к трем урожаям плодов дерева Самес. Самое раннее упоминание чудесных плодов на дереве Эо Мугна мы встречаем в повести «Ночное видение Фингена» (см. ниже ее анализ), составленной еще в IX в., раньше «Tenga Bithnua». Таким образом, в этом случае можно предположить влияние местной традиции на текст апокрифа. Символика цветов, присутствующая в тексте апокрифа, характерна для раннеирландской литературы, последовательно синий, красный и белый цвета воспринимались как возрастающие степени совершенства ирландского монашества, раньше эти цвета фигурировали в преданиях королевского цикла. Прилагательное
