Через полминуты в зимнем садике осталась только она, завхоз Пал Палыч, Третьякова и Тяпкина-старшая.
– Теперь ещё и это, – тяжело вздохнула Тамара Александровна, опускаясь на скамейку у фонтана.
– Ничего страшного, я думаю. – Пал Палыч поскрёб лысину. – Как в тот раз, со шкафчиком. Тогда была просто краска.
– Просто краска, просто игрушки из шуточного магазина, просто потакание капризам студентов, – вздохнула Михайловская. – Как всё просто.
Пал Палыч развернулся и исчез, через минуту фонтан перестал работать, грязная вода стекла, оставив узоры разводов и склизкие бесформенные вонючие комки.
– Эко-амазонки, – уверенно сказала Третьякова. – Больше некому. Никто из студентов не посмел бы.
– Добрались-таки. – Тамара Александровна с досадой хлопнула себя по колену. – А я всё думала, почему в их протестах ни слова о фонтане. Пруд, бассейн. Вот они, значит, как решили его достать. Диверсия. И ведь ничего не докажешь.
– Как это – не докажешь? – Третьякова подняла брови. – А как же камеры?
Просмотр записей камер наблюдения в комнате охраны ничего не дал. Вода позеленела на перемене, когда у фонтана толпились студенты. Идентифицировать того, устроил диверсию, не получилось.
– Впрочем, одно мы узнали, – сказала Тамара Александровна, откидываясь на спинку кресла в комнате охраны. – Никого из посторонних у фонтана не было. Значит, как ни прискорбно, это сделал кто-то из студентов. Впрочем, как и в раздевалке и душевой.
Михайловская, Третьякова и Тяпкина-старшая вышли из комнаты охраны и направились к Профессорской. Решено было зафиксировать имена тех, кто во время диверсии находился у фонтана. Хотя то же было сделано после происшествий в спортивном павильоне.
– Надо будет сравнить списки. И это значит, кто-то из студентов поддерживает эко-амазонок, не иначе, – многозначительно проговорила Тяпкина-старшая. – Ох уж это свободомыслие.
У Профессорской их встретил Истомин.
– Что ещё? – спросила Михайловская со вздохом.
– Наверное, вам лучше самим посмотреть, – сказал Истомин и предложил Тамаре Александровне руку.
Вместе с Третьяковой и Тяпкиной-старшей они пересекли задний двор и вошли в физкультурное отделение, один из корпусов которого отводился под бассейн. В холле толпились и галдели студенты десятого курса, некоторые выглядели обеспокоенными, другие получали от происходящего откровенное удовольствие. Когда вошли Истомин и Михайловская, все притихли.
Истомин провёл Тамару Александровну через раздевалки к чаше бассейна. Обычно прозрачная лазурная вода выглядела мутно, дна видно не было, а на поверхности что-то плавало.
