Мужчина с мальчиком на руках собирался поставить свечку, но застыл с приоткрытым ртом.
Когда «шлагбаум» перекрыл проход, Ева слегка оторопела, но быстро пришла в себя, и, обратившись к наставнице девочек, прошедших вне очереди, громко и отчётливо произнесла:
– Послушайте, дама, вы ведёте себя неприлично.
Эхо стен древней церкви великолепной акустикой размножило слова и донесло до всех находившихся в храме.
Мужчина с мальчиком выронил свою свечку и, пока пытался её поймать, опрокинул ещё десяток. Девочки, продемонстрировавшие всему храму то, что скрывалось под юбками, замерли у раки. Их наставница с застывшей умилительной улыбкой медленно повернулась к Еве и окинула её ледяным взглядом.
– Простите, что вы сказали? – наконец, сквозь зубы, сведённые сахарной улыбкой, процедила благочестивая дама.
– Что вы в храме, а не в зоопарке, – громко произнесла Ева, глядя женщине в глаза.
Все посетители церкви поняли, что происходило нечто необычное, и теперь, делая вид, что просто осматривают древний храм, бочком приближались к месту, где разворачивалась сцена.
– Я в курсе, – процедила наставница, продолжая удерживать гримасу улыбки и буравя Еву злобным взглядом.
– Не заметно, – с той же интонацией ответила Ева.
Очевидно привыкшая к тому, что девочки из института предпочитали не связываться и скромно опускали глаза, когда их отчитывали, наставница не нашлась, что ответить, и просто сверлила Еву бессмысленным взглядом, всё так же натужно улыбаясь.
Немая сцена могла бы продолжаться и дольше, но вмешалась дежурная.
– Девушка, что вы себе такое позволяете! – заголосила она на весь храм. – Да как вы себя ведёте!
– Сообразно обстоятельствам, – холодно сказала Агнесса, выступая из-за спины подруги. Агнесса всю жизнь боролась со своей мстительностью и теперь проигрывала всухую.
– Да я сейчас… – дежурная никак не могла придумать, что она сделает, и просто хватала ртом воздух.
– Не нужно, не нужно, – сладким голоском проговорила взявшая себя в руки наставница институток. – Всё в порядке. Просто, к великому сожалению, не все знают правила поведения в храме.
– Верно, – вдруг согласилась Ева, вежливо улыбаясь. – Хотя странно, что вы до сих пор не удосужились их изучить. Но у вас ещё есть шанс.
– Да как тебе не стыдно! – взвизгнула одна из институток. – Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь!
– Это тебе должно быть стыдно, мисс шерстяные трусы! – вдруг громко сказала Астра.
По толпе зрителей пробежал шепоток, кто-то захихикал. Девочка-институтка стала пунцовой, вторая начала кричать, дежурная голосила, размахивая руками, проснувшийся мальчик ревел, люди в очереди возмущались задержкой, и вся разноголосица отражалась от стен древнего храма.
