Солнце переместилось, профессора накрыла тень от дуба, и Агнесса набросила на спящего Гриба плед.
– У вас всё в порядке? – Истомин наклонился к Грибницкому.
– Что? – проснулся Гриб. – А, это вы. Что, уже доиграли? Кто выиграл?
– Ничья, – сказал Истомин. – Вам нужно что-нибудь?
– Нет, спасибо, у меня всё в порядке, – ответил профессор, устраиваясь поудобнее. – Не хотите ли присесть? – Он кивнул на стоявший рядом пустой шезлонг. – Хотя компания такого старого гриба, как я, вам вряд ли будет интересна.
Истомин сел в предложенный шезлонг.
– Как вам нравится в Гимназии? – спросил Грибницкий, сцепив руки на животе.
– Всё хорошо, – коротко ответил Истомин, наблюдая, как Валя и девочка с музыкального факультета играли в бадминтон.
– Позвольте спросить, вы потомственный педагог?
– Как вы догадались? – Истомин удивлённо повернулся к Грибницкому.
– Интуиция, – пожал плечами старый профессор. – Ваша мама преподаёт?
– Здесь интуиция вас тоже не подвела. Да, мама преподаёт, а папа доктор. Я всегда мечтал стать учителем, а моя сестра – врачом.
– Прекрасные стремления, прекрасные, – улыбнулся Грибницкий. – Рад, что ваша мечта исполнилась. А ваша сестрица, она тоже добилась желаемого?
– Нет, – Истомин помрачнел. – Она закончила только курсы секретарей, теперь работает в конторе при заводе и учится заочно на искусствоведа.
– Такое обучение недёшево, – вздохнул Грибницкий. – Если я правильно понимаю, вы набрали так много часов, чтобы разделить с семьёй затраты?
– Да, – мрачно произнёс Истомин, жалея, что ввязался в разговор. Его сестра с огромным трудом закончила курсы, а теперь никак не могла справиться ни с работой, ни с учёбой. Уже дважды она брала академический отпуск и трижды меняла место работы. Осенью их маме всё-таки удалось уговорить Вику вернуться в академию, а Истомин снял самую дешёвую квартиру и взвалил на себя максимальную нагрузку в Гимназии, чтобы оплатить очередной семестр. Далось ей это искусствоведение.
– Если не секрет, у вас есть племянники? – продолжал расспрашивать Грибницкий.
– Да, двое. Младший пока в яслях при больнице, где работает отец, а старшая в этом году пошла в школу.
– Туда, где вы преподавали? – спросила вдруг Ева со своего места.
– Да, туда. – Истомин нахмурился. Он не обратил внимания на Еву и Агнессу, сидевших совсем рядом.
– А муж у вашей сестры есть? – снова спросила Ева, запрокинув голову, чтобы лучше видеть Истомина.
– Не думаю, что это корректный вопрос, Ева, – сказал Грибницкий, выразительно поводя кустистыми бровями.
