– Не желаете плед? – спросила Агнесса.
– О нет, благодарю, сегодня так тепло. – Грибницкий вдохнул прогретый солнцем осенний воздух. – А почему вы не играете вместе со всеми?
– Настроения нет, – отозвалась Агнесса. – Если вам что-нибудь понадобится, мы с Евой вон там. – Она указала на пару жёлтых шезлонгов неподалёку.
– Прекрасно-прекрасно, – закивал Грибницкий. – Если вдруг мне понадобится помощь, вы быстро меня спасёте. Позвольте предложить вам печенье.
Агнесса аккуратно взяла два печенья и всё-таки оставила рядом с шезлонгом Грибницкого тёплый клетчатый плед.
– Держи, – она протянула одно печенье Еве и села в шезлонг.
– Спасибо. Хорошо, что мне не надо считать каждую крошку, как Астре. Кстати, где она?
– «Щелкунчик» репетирует. – Агнесса тонкими пальцами разломила печенюшку пополам.
– А-а, – протянула Ева, откусывая печенье. – А вкусно. Интересно, он сам печёт?
– Супруга, насколько я знаю.
– А правда, что она его моложе на тридцать лет?
– Вот это не наше дело, – ответила Агнесса, тоже похрустывая печеньем.
– А почему ты не играешь? – спросила Ева после паузы.
– Настроения нет, – механически произнесла Агнесса, наблюдая за неудачной подачей Тимура и держа печеньку двумя пальцами.
– У тебя при приближении Истомина всегда настроение пропадает.
– Именно так. – Агнесса помрачнела.
– Пробовала с ним поговорить?
– О чём?
– Он ведь и правда придирается. Даже я заметила.
Накануне Агнесса, Ева, Валя и Тоня сравнивали свои тесты по валеологии. Тест Агнессы явно судили куда строже, чем остальные – правильных ответов вполне хватало на девять баллов, но внизу листа стояла цифра восемь. А вот Еве, которая по стандарту дотягивала только до шести, Истомин вывел семь.
И снова почти без замечаний.
– Почему-то он тебя не любит. – Ева лежала в шезлонге, закрыв глаза и завязав футболку в узелок под грудью, чтобы подставить солнышку живот. – А может, он просто не умеет писать?
– Мне его любовь не нужна. Оценивал бы объективно. – Агнесса оторвалась от наблюдения за игрой и повернулась к подруге. – А как у тебя с Самсоном?
– Никак, – равнодушно пожала плечами Ева.
– То есть, ты не к нему убегаешь каждый вечер, когда якобы ночуешь у меня?
– Нет, – улыбнулась Ева, не открывая глаз.
– Кто? – тихо спросила Агнесса, наклонившись к подруге, которая только шире улыбнулась.
– Приходи ко мне на неделе, – сказала Ева после небольшой паузы. – Я новую картину скоро закончу.
Через некоторое время матч завершился, Истомин объявил свободные игры и подошёл к Грибницкому, который мирно похрапывал в шезлонге. На звук рокота его храпа несколько раз приходили служащие парка. Осторожно побродив вокруг и удостоверившись, что это всего лишь пожилой профессор решил прикорнуть, они произносили пару слов в свои рации и удалялись.
