– И вы не знаете, кто была вторая девушка? – спросила Петровская, делая пометку в своём планшете, когда Истомин рассказал о том, как наткнулся на студенток, развешивающих листовки. Врать по поводу Сони не имело смысла – её лицо попало на записи камер. Разумеется, её уже опознали.
– Понятия не имею, – в очередной раз солгал Истомин.
– Возможно, это была не наша студентка, – мягко сказала Тамара Александровна. – Помните, ни профессор Грибницкий, ни Агнесса Русакова тоже не смогли её опознать.
– Что ж, возможно. – Петровская сделала очередную пометку в планшете. – Что было после драки?
– Я пошёл домой, – сказал Истомин, понимая, что близится главный вопрос.
– Вы пошли домой один? – спросила Петровская, не поднимая взгляда от своих записей. Михайловская смотрела в сторону.
– Нет, – ответил Истомин. – Я пошёл провожать Рябинину, и…
– Да? – по-прежнему глядя на экран, спросила Петровская.
Повисла пауза. Михайловская прикрыла глаза ладонью. Петровская наконец закончила делать пометки и теперь буравила Истомина взглядом бледно-голубых глаз.
– Вы понимаете, – начала она, чеканя каждое слово, – что грубо нарушили внутренние правила и Декрет о субординации преподавателей и учеников в общеобразовательных учреждениях?
– Да. – Почему-то в этот момент Истомин думал не о своей незавидной судьбе, а о том, как легко и изящно Петровская выводила буквы стилусом.
– То есть, вы намеренно помогли ей обойти охрану? Вы понимали, что нарушаете принятые нормы? Понимали, что через этот «чёрный ход» в студенческое общежитие мог проникнуть любой преступник? А если это будет террорист или маньяк? Вы готовы взять на себя такую ответственность?
– Я должен был оставить её одну ночью на улице?
– Вы должны были обратиться к коменданту общежития и сообщить ему о тайном входе, а в случае отказа открыть дверь или полного отсутствия реакции – вызвать службу экстренного реагирования и проследить, чтобы девочка была доставлена в отделение приёма несовершеннолетних. – Петровская чеканила слова как робот. – Вы ведь подписывали акт ознакомления с собранием Декретов об образовании и педагогике? – С этими словами Петровская достала из папки копию акта с электронной подписью Истомина. – Вы помните, как вы это подписали?
– Помню, – признал Истомин.
– И тем не менее вы пренебрегли своими обязанностями? – Это было скорее утверждение, чем вопрос.
– Выходит, что так.
– Прекрасно. – Петровская сделала ещё одну пометку и достала из папки очередной лист. – В таком случае вам выносится представление. Ещё одно нарушение в этом семестре – и вы будете отстранены от работы до конца учебного года. Подпишите.
