Священник, довольно просияв ликом, натянул поверх одутловатой туши просторную рясу. Помог девушке, прячущей от Маврия залитое слезами лицо, подняться, протянув ей стопку одежды. Игнесса, как могла быстро, оделась, вытирая рукавом праздничного наряда припухшие глаза и стыдливо опустила взгляд, будто чувствуя свою вину. Маврий молча оделся, не сводя взгляда с возлюбленной. Сердце его обливалось кровью, а в душе, затмевающим разум тёмным потоком, закипала ненависть ко всему окружающему миру.
– Теперь, дети мои, – воспел торжествующим голосом священник, в котором слышалась неподдельная гордость, – вы считаетесь настоящей ячейкой великой империи Агилары! Выйдите к родственникам своим и донесите до них радостную весть! – Игнесса повернулась к своему законному супругу и робко улыбнулась.
Двери алтаря с тихим шелестом разошлись в стороны. Маврий было набрался решительности рассказать о деяниях святых отцов всю неприглядную правду, но вместо сияющих радостью лиц родни, он наткнулся на встревоженные взгляды. Пока за алтарём проходило тайнодействие, призванное на веки вечные соединить два любящих сердца, в округ пожаловали «чистильщики душ», принеся с собой жестокость и необузданное желание пролить реки крови местных жителей.
Услышав перешёптывание испуганных прихожан, передававших из уст в уста «метку» особого инквизиционного корпуса, митрополит, согласно внутренней инструкции, предписанной самим синодом кардиналов, поспешил выставить молодожёнов, окружённых многочисленными родственниками, за дверь своей обители. Было слышно, как сработал скрытый механизм и поверх входной двери, предназначенной для встречи прихожан, опустился тяжёлый занавес стальных щитов, отсекая мир святых от мира грешников.
Чуть вдалеке, где-то в квартале от начала парковой зоны, через мощные усилители загрохотал механический голос загонщика, приказывая всех праздношатающихся, оказавшихся в эту минуту вне границ собственного жилища, пройти к месту регистрации для выяснения обстоятельств и ожидании вынесения приговора. Вполне естественно, что граждане империи, не страдая крайней степенью идиотизма, бежали прочь со всех ног от приближающегося с каждой минутой громоподобного гласа. Маврий затравленно оглянулся по сторонам, пытаясь определить направление наименьшего риска.
– Надо уходить! – практически выкрикнул он, наблюдая, как небольшая группа молодых людей пронеслась перед крыльцом церкви и скрылась в близлежащих зарослях. – Туда! – он ткнул в заросли.
