– Ослаблять? А если я человек?
– Не думаю.
– Что?
– Что ты человек.
– А ты у рун спроси, может они лучше знают. – бросила Равенна, заметив привязанный к ее поясу мешочек.
Гадалка ухмыльнулась так, будто знает больше, чем сама Равенна.
– Мне не надо у рун спрашивать, чтобы отличить простушку от владеющей.
– Ну, да. Простушки тут не ходят. Но, к сожалению, я – исключение.
– Это ты так думаешь.
Равенна хотела открыть рот, чтобы возразить, но вдруг ее остановили:
– Ну что, Рав? – схватила ее за руку мама, взявшаяся не пойми откуда. – Идем?
Девушка-гадалка от чего-то рассмеялась.
– Ну и семейка – пробубнила она себе под нос.
– Что? – не расслышала Пелагея.
– Ничего, ничего. Так, цыганская привычка думать вслух.
– Ладно. – протянула она в недоумении и повела Равенну к замку. Нужно было основательно подготовиться к приему.
***
Существовал обычай одеваться очень странно, и краситься чересчур причудливо на праздниках во дворце. Равенне сначала это веселило, а потом стало надоедать. Она не желала выглядеть, как декоративное украшение. Больше не хотелось строить из себя что-то, чем она не являлась. Поэтому на этом приеме она постаралась выбрать самый неброский образ, насколько, конечно, это позволял княжеский этикет.
Ее мать все крутилась у своей дочери, поправляя то волосы, то платье и макияж. Одежду ей позволили выбрать самостоятельно, и она предпочла черное платье в пол, полностью облегающее фигуру и распускавшееся только от колен. Она выслушала мамину тираду о том, что это «скучно» и «неинтересно», но Пелагее пришлось принять ее выбор. На глаза девушке наложили толстый слой сияющих теней, приклеили накладные ресницы. Волосы аккуратно уложили, прицепив к ним немного страз.
Сидя и глядя на себя в зеркало, Равенна сначала не хотела выходить. Ей казалось, что она выглядит глупо, и в таком виде даже существовать нельзя, не то чтобы выйти в свет. Но услышав голоса за дверью, она решила глянуть в щелку.
Там шла какая-то пышная дама в таком же пышном пурпурном одеянии. Фетр и ситец на проволоке торчали в разные стороны, увеличивая женщину в несколько раз. Ресницы достигали сантиметров десять в длине, если не больше. Рядом с ней семенила девчушка в платье, похожее на многократно увеличенную в толщине балетную пачку, такого же яркого цвета.
Вздохнув и посмотрев на себя в зеркало, Равенна решила, что выглядит не так уж и плохо.
Когда пришло время, семья Мэйн в полном составе спустилась к бальному залу. Им, как и полагается, пришлось встать в очередь, чтобы дождаться, пока объявят другие семьи, ведь это делалось особым образом. Сначала их называли всех вместе, учитывая все заслуги и иногда даже родословную, а потом по-отдельности, с титулами и не присутствующими на празднике супругами и детьми, если таковые имеются. Процедура занимала не так уж много времени, но ждать все же приходилось.
