− Вот! Тебя даже мебель не воспринимает как личность! – Так бы моя бывшая, скорее всего, припечатала. И сегодня я бы впервые с ней согласился. Вся эта ярчайшая bright personality
под ударами судьбы распалась цветными стеклышками в детском калейдоскопе вместе с остатками двадцатилетнего брака. Они отчаянно
трепыхаются и исполняют причудливые узоры, доставляя сиюминутное удовлетворение, но мне-то нужна фотографическая четкость!
− Не спать! – это я себе – думаю вслух. Вечер сулит романтическую встречу, и я, можно сказать, немного взволнован.
В другой руке на манер чёток я перебираю связку ключей от неожиданно свалившихся на меня антикварных апартаментов. Один – серебристый, симметричный, обоюдоострый, другой – латунный, затертый с архаичной колючей бородкой.
У меня определенно дежа-вю, и я слишком хорошо помню откуда. Тогда тоже квартира и связка ключей. Без антиквариата, но после кельи студгородка казалась, по меньшей мере, джуниор сьютом. Она прибегает, раскрасневшись с мороза, этаким снегирём. Смущенная улыбка на почти детском лице. Быстро начинает раздеваться и становится жарко вот здесь и ещё тут. Четверть века. Как же её звали?
Веки тяжелеют, и я проваливаюсь глубже воспоминаний. Колокол дверного звонка заставляет вздрогнуть и окинуть взглядом экспозицию – идеально. Одергиваю рубашку и иду встречать.
Боже! Эти струящиеся, совершенно сумасшедшие, волосы обдают волной свежести, похоже, облепиховой! В них зарыться с головой и больше никому не открывать! Но теперь я вижу только глаза и уже начинаю тонуть! Не без помощи single malt – мелькает проблеск сознания. Говорят, на этом острове единственная винокурня – надо будет запомнить буквы. Может там тоже не ступала нога… Хм, а винокуры…
− Привет – говорит. – А вы вроде бы меня в музей приглашали? – появляется неуверенная улыбка.
− О да, сударыня, это здесь – торопливо бормочу я и, перефразируя на манер Костика из "Покровских Ворот", впопыхах и не надеясь особенно, что новое поколение способно считать код: – Экспонаты вас ждут!
И тут она выгибается, порывисто прижимая запястье ко лбу:
− Я такая внезапная, противоречивая вся…. – И это восторг!
Накручиваю ручку граммофона. Выходит, двадцать пять лет назад нам пели Scorpions про любовь с первого укуса из сверкающего двухкассетника. Сегодня же винил на заботливо отреставрированной механике и непреходящий «Love me tender». Быть может есть надежда, что прошлое ещё не наступило? Или в какое именно будущее желаете вернуться? – Мда, ну это слишком шикарный выбор даже для острова Свободы – упс, каламбур – следующая тогда Гуантанамера!
