В дом Таня вернулась только к вечеру, по доносившимся из кухни голосам поняла, что долгожданные гости наконец-то приехали. Таня впервые постучала, удивленная баба Нюра открыла дверь и практически втащила девочку внутрь. Было неловко, Таня смотрела в пол, щеки пылали.
– Где тебя носит? – прошептала баба Нюра. – Познакомьтесь, это Танечка, я вам про нее писала. – Таня решилась поднять глаза на родственников. На нее внимательно смотрели три пары глаз.
– Ой, как я рада с тобой познакомиться, – девочка одного с Таней роста и, как она знала от бабы Нюры, возраста, подскочила к ней и радостно затрясла ее руку. – Меня Настя зовут. Надеюсь, мы с тобой подружимся. Бабушка столько о тебе рассказывала.
– Приятно познакомиться, – отозвалась Таня, тут же смутившись своего казенного ответа. – Баба Нюра про тебя тоже много рассказывала, – решила сгладить неловкость Таня.
– Давай, мой руки и к столу, – скомандовала баба Нюра. Когда Таня вернулась с улицы, старушка представила ее остальным: – Это мой сын.
– Дядя Витя, – представился мужчина очень похожий на мать, такой же круглолицый и румяный, с добрыми искорками в карих глазах. – Рад знакомству.
– Взаимно, – кивнула Таня.
– Это моя невестка… – начала баба Нюра.
– Елизавета Петровна, – опередила ее элегантная дама, приветливо улыбаясь. Таня улыбнулась в ответ и кивнула, несмотря на юный возраст и неопытность, она сразу же почуяла, кто в семье главный и кого следует опасаться.
– Вы угощайтесь, угощайтесь, – суетилась баба Нюра, – небось голодные с дороги-то. Она сдернула салфетки с пирожков, размотала тепло укрытую вареную картошку, ловко нарезала огурцы и помидоры с огорода. – Угощенье нехитрое, но все свое, домашнее, пирожки с луком с яйцами, а эти вот с повидлом, остыли уже, – тараторила старушка. – Вы ж не написали, когда приедете, я уж не знала, когда и ждать, – с укоризной произнесла она, глядя на сына.
– Мам, ну ты чего, приехали же, – пробасил он, отдавая дань маминой стряпне. Животик выдавал в нем любителя покушать.
– Лизонька, ты чего ничего не ешь. Возьми пирожок, – старушка протянула угощенье невестке, но та покачала головой:
– Спасибо, Анна Николаевна, я фигуру стараюсь беречь, – произнесла она и почему-то обиженно поджала губы. Тут она так выразительно взглянула на мужа, что он тотчас же отставил тарелку и вытер губы полотенцем. Таня поймала взгляд, так, должно быть, смотрел удав на кролика.
– Витенька, так не ел же ничего, – всплеснула руками баба Нюра. – Вот помню, в детстве…, – старушка мечтательно прикрыла глаза, собираясь удариться в воспоминания, но Елизавета Петровна решительно прервала этот порыв.
