– Было лето, погодка стояла чудесная, тепло, тихо, воздух свежий и мягкий, воздух надежд… Стучали колёса, проводница гремел подстаканниками… Это вам сейчас, молодому поколению, трудно понять, а тогда мы были просто окрылены выпавшей нам удачей первыми исследовать неизвестное. Ведь наука раньше была более уважаема, чем сейчас, и денег на всё хватало, да о них мы даже никогда и не думали… Нам сказали, нас собрали, нас отправили… И вот мы едем в поезде, в двух соседних купе, как сейчас помню, – Тимофей Владимирович немного погрустнел, но потом вскинул брови и его глаза вновь заблестели:
– Мы в нашем купе собрались, набились ну, и, конечно, выпили немного коньячку. Сидим, обсуждаем дальнейшие планы, и тут в купе заходит проводница. Она нас оглядела так странно и спрашивает: Белин Михаил Викторович с вами едет? Ну мы ей отвечаем, что да, мол, а что такое? А она нам говорит: он только что пытался выпрыгнуть на ходу из поезда… Мы, конечно, все повскакивали, стали толкаться и пытаться выбраться из купе, на помощь общему другу, суматоха и неразбериха началась… Проводница начала нас успокаивать, что ничего мог, всё нормально, он в их купе лежит, в себя приходит, попросила соблюдать спокойствие. И тогда мы пошли в их купе и увидели там Михаила…
Он лежал белый, как полотно, и плакал, глядя куда-то вникуда… Мы стали его приводить в чувства но поняли, что он одновременно смеётся. Потом мы пошли в наше купе, забрав Мишу, и стали пытаться выяснить, что сподвигло его на этот чудовищный поступок. Он рассказал нам. Оказывается, он давно был нездоров, причём настолько, что врачи, отчаявшись, махнули на его недуг рукой и на сколько его хватит, не знал никто, и он в том числе. Время от времени его мучали приступы, после которых, по его словам, жить не хотелось. И вот сегодня, когда мы ехали все вместе, полные уверенности в собственной значимости и близости научного открытия, он сказал, что этот день хотел запомнить навсегда и окончательно загрустил. Мы, естественно, всячески пытались его подбодрить, уверяли, что нельзя опускать руки и он вроде даже пришёл в себя. Во всяком случае, мы решили, что обязательно найдём лекарство к его болезни.
Когда мы приехали на Украину, нас разместили в частном доме, у хозяйки. Объект исследований находился вдали от всех баз, поэтому руководство устроило нас так. Каждый день за нами приезжал автобус, брал нас, по пути ещё исследователей и учёных и мы отправлялись на открытый бой с неизвестностью, но наши сердца пылали, мы знали, ради чего всё – ради будущего поколения. Мы верили, что только наука поможет избавить мир от болезней, – Тимофей Владимирович закатил глаза и умиротворённо улыбнулся.
