– Герден много раз с тобой хотел поговорить, но ты, как истеричная барышня, воспитанная в женском монастыре, бегаешь от этого удивительного мужчины!
– Ступай к нему, если я, по твоему мнению, ни на что не годный тупица!
– Конечно, пойду… – Сильвия снова обернулась девушкой и, зайдя со спины, обняла сидящего на берегу ручья Рочена. – Вместе с тобой.
– Силь… Ты знаешь, что с Лайсином?
– Знаю. Но тебе не скажу.
– Почему? Силь, если ты не ушла, значит, я что-то не доделал? Значит, ты все еще мне помогаешь?
– Да. – Мягкий теплый язычок лизнул ухо Рочена. Тот поежился и снова покраснел.
– Тогда скажи, что с ним!
– Всему свой час. А сейчас… – Она неожиданно повалила его на спину. – Пришло время обряда посвящения миру…
По сосновым лапам пробежал легкий теплый ветер. На прогретых полуденным солнцем полянах засвистели птахи и затрещали кузнечики. Прижатый спиной к мягкой подушке из невысокой травы Рочен смотрел в По сосновым лапам пробежал легкий теплый ветер. На прогретых полуденным солнцем полянах засвистели птахи и затрещали кузнечики. Прижатый спиной к мягкой подушке из невысокой травы Рочен смотрел в близкие желтые глаза и видел в них свое отражение: крохотного растерянного человечка с торчащими во все стороны вихрами белых волос. Неловкость и желание прошли, оставив после себя только грусть.
– Иди ко мне. – Он привлек к себе Силь, положив ее на свое спокойное тело. – Расскажи, почему я не могу выйти из игры, посвятив душу служению Богам?
– Захотел в монастырь? Спрятаться от непонятного мира за его стенами?
– Мне кажется, – Рочен погладил большой ладонью пестрые волосы духа, – я был неправ, проживая чужую жизнь и чувствуя чужую боль. Тем более, ты говоришь, что многое из увиденного было только наркотическим сном. Получается, пытаясь совершить благо, я действовал лишь во имя зла? И Гердена ненавидел только за то, что Лис выбрал его… Но если Герден делился своими мыслями с Лисом… Почему я этого не знаю?
– Потому что ты можешь просмотреть впечатления от события, трансформированное чьим-то восприятием. Отнюдь, не правду. Если человеку эти знания кажутся слишком тяжелыми, он выбрасывает их в глубины памяти, откуда извлечь информацию достаточно сложно. Но и она не будет полностью отражать истину.
– Получается, я все делал напрасно?
– Почему же… Если бы не Лайсин и твое желание остаться с ним рядом, ты никогда бы не поехал учиться. В результате на тебя молится весь госпиталь. Следуя за жизнью друга, как ветерок за ураганом, ты научился летать. Помнишь, как сложно было стать агентом тайной службы и уверить начальство в необходимости отправить тебя на стажировку в летную часть?
