Что, в общем-то, было понятно. После дальней поездки она едва переступила порог. Пришла в изумление от неизвестно откуда пришедшей картины и не очень внимательно осмотрела её.
С другой стороны, за те несколько суток, что прошли с того дня, когда она была на «Бродвее», до момента, когда принесли бандероль, художник мог нарисовать всё, что угодно. Не только свет в чердачном окне, но и пожар на всём этаже. Лера чуть успокоилась и вернулась в кровать. Мало ли, что у него на уме?
Через сутки всё повторилось. Девушка вскочила с постели. Бросила взгляд на картину и увидела, что свет с чердака переместился в крайнее окно верхнего яруса. Это так потрясло ошеломлённую девушку, что она решила утром отправиться в церковь и пригласить иерея для освященья квартиры.
Закончив с молитвами, девушка легла на кровать. Прижала к груди бабушкино Евангелие и попыталась уснуть. Через какое-то время, услышала скрип половиц. Разлепила тяжёлые веки и, первым делом, бросила взгляд на картину. Увидела, что свет переместился в другое окно, и едва не закричала от ужаса. Открыла священную книгу и стала читать те псалмы, которые знала.
Постепенно усталость взяла своё. Речь становилась всё медленней, а глаза закрывались сами собой. Незаметно девушка чуть задремала. Выпустила старинную книгу из рук, а ещё через миг, проснулась от звука чьих-то тихих шагов. С испугом взглянула на полотно и увидела, что свет свечи мерцает во втором от края окне.
Так продолжалось до первой зари. Стоило Лере закрыть на минуту глаза, как призрачный блеск двигался дальше. Девушка силилась не моргать, как можно большее время.
К сожалению, уже через минуту глазные яблоки начинали гореть, словно на них попал мелкий песок. Причём, жгло с такой потрясающей силой, что приходилось смежить дрожащие веки, и хоть на короткое время прекратить несусветную боль.
За это мгновение, свет успевал перейти в другое окно. Он пересёк второй ярус здания от одной стены до другой. Спустился на первый этаж и двинулся к выходу на большое крыльцо, накрытое готическим портиком.
Огонёк оказался за стрельчатой дверью, и девушка внезапно заметила, как застелённая створка начала открываться. Она даже слышала скрип, с которым двигались ржавые петли.
У Леры отнялись руки и ноги. Она лежала пластом. Не могла подняться с кровати и убежать из спальни в гостиную. Девушка дрожала, словно хвост у овцы. Молилась в полную силу и со страхом ждала, что будет, когда проём распахнётся на всю ширину?
