– И многие хотят Буженинову к себе заполучить в союзницы? Так?
– Именно так, Эрнест! Но Буженинова ни от кого таких подачек не берет. Её слабое место это желание выйти замуж. И она себе уже и жениха приискала. Это не кто иной как шут Квасник, в прошлом князь Голицын.
– Отчего в прошлом? Он до сих пор князь, Петер. Это тебе не Франция, где один раз унизившись, более не поднимешься. В России и не такое бывает. Так что наш Голицын еще свое возьмет. И Буженинова совсем не дура, что Квасника-Голицына обхаживает. Денег она уже на службе шутовской скопила. А теперь вот княжеский титул ей светит.
– Но пойдет ли императрица на то чтобы их поженить?
– Кто знает, Петер? На такой вопрос сразу ответить сложно.
***
За соседним столиком пили офицеры гвардии. Они матерно ругались и голоса их становились все громче и громче. Один из них, капитан в семеновском мундире со шрамом на лице вдруг выкрикнул:
– Ты кого хвалить вздумал? – он обращался к одному из собутыльников. – Свору немецкую? Не для того государь наш Петр Великий империю создавал, дабы каждая шваль здесь кормушку для себя находила!
– Я про то говорю токмо, – ответил ему молодой Преображенский поручик, – Что Миних хороший командир и полководец изрядный!
– Миних? Ты еще Бирена похвали!
Бирон, услышав такие слова, порядком уже выпивший, из-за стола поднялся и к семеновцу подошел. Мира не успел его остановить.
– Вы сударь, что-то сказали про герцога курляндского? – спросил он.
– А ты кто такой? – офицер вскочил на ноги. – Знаешь, с кем говоришь?
– Знаю. Вы, сударь, свинья пьяная.
– Что? – семёновец замахнулся для удара. Но он был сильно пьян и потому Бирон от его кулака в сторону ушел. Затем герцог и сам ударил офицера, да так, что тот под столы угодил.
Но его товарищи вступились за честь мундира. Пьетро обнажил свою шпагу и громко произнес:
– Господа! Не стоит устраивать потасовку в трактире и мебель и посуду портить. Кто не доволен словами али делами сего господина, то я могу своей шпагой за честь его постоять. Но за дверями трактира. Есть среди вас люди смелые?
Дюжие офицеры гвардии посмотрели на Мира, на его худощавую фигуру и сразу нашлось трое, кто захотел с ним сразиться.
Они вышли на воздух. Петро обнажил шпагу и стал в позицию.
– Вы можете нападать на меня сразу втроем, господа. Если я стану убивать вас по одному, то для меня в том будет мало чести.
Офицеры рассвирепели от такого заявления и, обнажив клинки, набросились на Пьетро.
