Надо было в начале, отнять у них божий дар, чтоб саратовцы не могли ничего этого делать. Именно в нём заключалась жизненная сила саратовцев, без него они безвольны и беспомощны. Чтобы божий дар перестал действовать, горожане должны добровольно отдать Тунгалоту свои изделия и пообещать – больше игрушек не лепить, гармошки не делать и калачей не выпекать. Но кто ж на это из горожан пойдёт, кто – ни за что, ни про что расстанется с божьим даром!?
Чтобы так произошло, Тунгалотом был придуман хитрый зловещий ход. Монстр напустил на город голод. Три года подряд поля вокруг Саратова не давали урожаи. Это был страшный голод. Многие люди от голода теряли рассудок и были готовы отдать всё, лишь бы получить кусочек хлеба или горсточку овса и выжить. В то время тут и там по улицам Саратова раздавались крики: «Тун-га-лот!!! Возьми гармошку, сделанную моим дедом…». «Тун-га-лот!!! – возьми мои ямчатые игрушки…».«Тун-га-лот!!! Возьми рецепт выпечки хлебного калача, это единственное что у меня осталось! Не дай помереть с голоду мне и моим детям…»
– Пообещайте мне, что вы никогда не будете лепить свои паршивые игрушки, никогда не будете делать свою мерзкую гармошку с колокольчиками, и выпекать этот поганый калач!!! – гремел голос Тунгалота.
«Мы обещаем…! Обещаем…! Обещаем…!» – доносилось с разных сторон.
Страшно было смотреть на этих ползающих по улицам и умирающих по подворотням людей. Так при помощи голода, отобрал Тунгалот у саратовцев их достопримечательности, их удивительные изделия, а с ними и их творческий дар, и строго-настрого приказал больше калачей не выпекать, игрушку не лепить и на своей саратовской гармошке не играть.
Но, были и такие, кто не поддался, ни голоду, ни уговорам, ни пыткам и не отрёкся от божьего дара. Этих стойких и непримиримых Тугнгалот связал и угнал в Хвалынские горы, приковал цепями к стенам в пещерах и завалил те пещеры камнями. Не любит монстр, чтоб ему перечили.
Живут так горожане год, два, десять лет, притерпелись. Вроде бы и Тунгалот не такой уж и страшный, рубашку последнюю не снимает, хоть и скудно, но кормит. Тут главное – ему не перечить.
Живут горожане, ходят понурые, подавленные и даже друг на друга не смотрят. Если идут мужики друг другу навстречу, стукнутся лбами, почешут ушибленные места и, не сказав ни слова, разойдутся. Не люди они стали без божьего дара, а стало быть, без игрушки, гармошки и калача. Стали они тенями безучастными, всё им не в радость, живут без забав и творчества, не танцуют, не пляшут; скудно, скучно, не хорошо стало в их домах.
