Толпа ликует, шумит, хлопает, выкрикивает:
– Brava! Brava!!!
Лица, загорелые, радостные, опьяненные страстным действом, сливаются в одно. Я прикрываю веки. Я задыхаюсь от сердечной дроби, от счастья, от солнца… от горячей воды, что льется не меня сплошным потоком.
Пора выходить – зеркало запотело, кафельные стены плачут тяжёлыми каплями. В комнате холодно, по-зимнему тяжко пахнет сыростью и обогревателем.
Кутаясь в грузный махровый халат, я стягиваю с головы полотенце, и волосы, тяжёлые, влажные, путанные, плюхаются на плечи. Я встряхиваю головой, как упрямый козлёнок. Из прядей легко выскальзывает и, плавно переворачиваясь, медленно падает на пол красный лепесток розы. Я поднимаю его – он свежий и тёплый… И пахнет Алькоем.
4 мая 1999 года, 22 марта 2018 года.
***
По утру, когда день лишь намечен,
Неподвластна упрёкам дождя,
Я иду на забытую встречу,
Не надеясь увидеть тебя.
И под небом мышиного цвета,
Где уютная бродит тоска,
Только поступь вчерашнего лета
Теплотой отдаёт от виска.
Я б одела бульвары сиренью,
Запылила проблемы песком,
Но я вижу, как призрачной тенью
Ты обходишь мой сладостный сон.
Не беда! Я и так уходила,
Чтоб укутаться в утренний свет…
Просто я босоножки забыла
Там, где юность встречает рассвет.
31 января 2001 года
Эта ночь опустошила нечто, чего вообще не стоило касаться. И обида уже не была показным манёвром, она впиталась в кровь и разнеслась по сосудам, проникая в каждую клетку, и, дойдя, наконец, до странно-спокойного сердца, засела там пожизненным камешком, почти незаметным, но утяжелявшим каждый вздох. И внезапно стало всё равно, что будет завтра, и сохранение отношений более не казалось необходимым, как, впрочем, и невозможным.
Просто тайная мудрость придавила ей плечи, и потерянная надежда погасила её взгляд. И уже ничего нельзя было изменить, и не пойти нагло и бездумно против уготованной судьбы, и уже не поверить, что мы выбираем сами, как жить и чем дышать. И не проснуться утром с диким ощущением солнца в душе и не улыбнуться при мысли, что за порогом таятся только тебе уготованные чудеса.
Просто реальность стёрла сказочный грим. Просто мир снял костюм Арлекина. И безысходность уже не казалась ужасающей – раз она существовала, её стоило принять. И это было проще, чем верить в неисчерпаемость счастья.
Просто боль теперь стала её кровью.
Просто она повзрослела.
Около 2005 года
