Они сидели и говорили долго. Они теперь не спешили уйти. Не было нужды спешить. Две даты на сером граните изменили все их планы. Отменили все их списки важных дел. Все важные встречи, недосмотренные фильмы и непрочитанные книги потеряли смысл. Позвонить? Пожалуй, нужно кому-нибудь позвонить. Но если это ничего не изменит, то можно и не сейчас. Сотни имён в телефонной книжке тоже стали пустыми символами. Даже не воспоминаниями. С кем и о чем можно говорить в свой последний день? Как ты думаешь? О чем бы мы говорили с тобой в твой последний день? Не знаю. Не хочется знать.
Последний день. Как прекрасно, что он солнечный. Как прекрасно, что вокруг тихо. Тишина – это именно то, что нужно в такой день. Такой важный единственный день. И, я думаю, нужно обязательно быть с тем, кого любишь, так ведь? В последний день. Ты ведь не будешь спорить?
Её рука забралась под его рубашку и гладила спину и шею. Лёгкие ласковые прикосновения. Он закрыл глаза. Его захлестнуло чувство невероятной красоты происходящего. Он слышал пение птиц, далёкий гул дорог Большого города, скрип кузнечиков в траве, чьи-то осторожные шаги и шорохи на аллеях кладбища. Он чувствовал тепло солнца, склонившегося к горизонту. Вот что реально. Вот это всё то, что прямо сейчас происходит вокруг. Нет ничего более реального, чем её ласковые прикосновения. Нет ничего реальнее и важнее того, что она скажет или сделает прямо сейчас. Он повернул голову, встретился с ней взглядом. Он никогда не сможет объяснить ей своих ощущений. Он никогда не говорил ей трёх простых слов, которыми наполнены все фильмы, и книги. И все их запланированные встречи и путешествия ради трёх этих простых слов. Он не скажет их и сейчас. Пусть недосказанность останется. Недосказанность прекрасна. Я не знаю, что она думала об этом. Она молчала в ответ его невысказанности.
Мадам В. жмурилась от яркого летнего вечернего солнца. Она была довольна своей шуткой. Это была её давняя задумка. У мадам В., впрочем, все задумки давние. И каждый раз задумка её срабатывала по-новому. Она видела слёзы, видела скандалы и крики, слышала глупые обвинения и нелепые предположения. Но сегодняшняя парочка стала жемчужиной её коллекции. Такой тишины она никогда не слышала. Такой невысказанности. Да, удивление – это именно то, что мадам В. ценила больше всех остальных вещей в мире. Что, собственно, нового может случиться на глазах у времени? Мадам В. вспомнила последнюю пьесу для виолончели и фортепиано, которую написал незаслуженно забытый композитор из третьей аллеи. "Очень кстати," – снова сказала себе Мадам В.
