– Да, еще забыл один нюанс: у них культ предков, они верят в то, что духи предков живут на небе и активно участвуют в жизни людей. То есть они постоянно чувствуют ответственность не только перед потомками, но и перед предками. А мы как на вокзале живем: все быстро надо делать, быстро. Ничего нет постоянного, потому что мы здесь временно. Желания обустраивать пространство вокруг себя нет абсолютно. Зачем, если завтра придут другие, а мы уйдем или уедем? В 30-40-е годы прошлого века была идея построить светлое будущее для детей и внуков, ради этого терпели, ради этого Великую Отечественную выиграли, но сейчас и этого нет. Мы существуем здесь и сейчас, "это миг, между прошлым и будущим, за него и держись". Вот и вся наша нехитрая философия. И кто, скажите мне, будет за такими идти? Только такие же авантюристы, которым надо все здесь и сейчас.
– Мрачную картину ты нарисовал. Однобокая она какая-то. Ты тогда, Митрич, объясни зачем ты здесь, я, другие ребята?
– За других не знаю, а про себя так скажу: я здесь, потому что мне здесь понятнее, я занимаюсь совершенно конкретным делом – отвечаю на наезд зарвавшегося бычары, не за Русский мир, не за всемирный ковчег. Если честно, я и не знаю, что во мне такого уж хорошего, отчего я должен быть моральным примером всему остальному миру и плавать на этом ковчеге.
– Поэтому мы и являемся моральным примером для других, потому что понимаем, кто бычара, как ты говоришь, и всегда готовы поставить его на место. Гитлера и еще много кого уже поставили, – Сдух победно посмотрел вокруг, и все одобрительно загудели.
Эти люди совершенно точно имели право на такую точку зрения. Они каждый день доказывали свое право с оружием в руках, рискуя жизнью.
Часам к двенадцати ночи все уже разошлись спать, выставив два поста. На одном из них в карауле был Ширик. Наверное он где-то еще днем раздобыл несколько доз и, сидя возле той баньки, куда посылал его давеча Миха, вкатал себе какой-то бодяги. Как потом сказал наш товарищ, в прошлом врач, он даже ничего не почувствовал – остановилось сердце.
Это и решило на начальном этапе успех укроповской вылазки. Хохлы выпили горилки и решили немного попи…дить кацапов. Надо сказать, что против нас стоял батальон, финансируемый одним из их олигархов. Пили они много и охотно, не хуже нас, тем самым подтверждая братство наших народов. Еще нас роднило то, что с перепоя они тоже начинали стрелять по нашим позициям из всего крупнокалиберного, что у них было. Но в этот раз они выпили, видимо, особенно много, потому что решили проявить личную отвагу в вылазке на территорию, оккупированную “клятым москальским” врагом. Все было как на обычной гражданской войне: пока есть оружие – убиваешь и убиваешь, когда попадаешь в плен – пытаешься сойти за повара или водилу. Так поступают почти все, кроме совсем уж упоротых идейных, как с нашей, так и с их стороны.
