Остальные тоже поднимаются из-за стола. Мама поводит плечами, разминаясь. Отец ослабляет узел галстука.
Переглянувшись с Эйруином, говорю:
– Мы не пойдём. Я обещал Эрику показать нашу крышу, к тому же мясо было такое сытное…
Берт высовывает голову из прихожей:
– Как не пойдёте?!
Отец снова выдаёт спокойное:
– Синберт.
Сестра замолкает, но, когда родители и Ру уходят на кухню с грязной посудой, выпаливает шёпотом:
– Утром, что ли, не могли потрахаться?
Воровато оглянувшись на дверь кухни, шепчу:
– Я, может, на крыше хочу!
Она кроит недовольное лицо, но потом всё-таки шипит:
– Хрен с тобой, ёбарь-террорист! Но я тебе это припомню!
В комнату возвращаются родители, голова Берты тут же исчезает, а я ей вслед тяну:
– Я тоже тебя люблю!
Отец набрасывает маме на плечи какое-то модное кимоно или хрен знает как это называется, она любезно улыбается Ру, тот обещает ей, что мы непременно приедем на следующие долгие выходные, а я перебиваю всю эту идиллию громким:
– Хэй, а где чипсы?
– В духовке, – мама по-прежнему обращается к Эйруину. – Надеюсь, вам понравится. Это наш семейный рецепт.
Пользуясь тем, что на меня снова никто не смотрит, я втихаря исчезаю на кухню. Родня роднёй, а фейерверка без морковных чипсов быть не может.
Ру поднимается по лестнице первым, и я передаю ему одеяло и большую миску.
Некоторые ступени подозрительно шатаются – нужно будет посмотреть, что с ними. Отец может и забыть про эту лестницу, потому что на крыше в основном владения мамы.
Тем временем Эйруин уже обустроился, прислонившись спиной к камням между большой клумбой и каким-то кустом – этих паразитов заносит к нам каждый год, так что все уже устали с ними бороться. У соседей вон тоже такие, даже выше. Если завтра будет время, прополю всю эту хрень. Может, покрасить что нужно…
– Чего встал? Чипсы совсем уже остыли.
– Да, иду. А ты чего в кустах засел, а не на лужайке? Всё равно глаза выдают.
Два голубых огонька вздрагивают, и мне живо представляется, как Ру прищурился.
– Твой навык скрытности ничуть не лучше моего – ты и пяти минут в засаде не можешь высидеть.
– Это да. Прятаться я не люблю.
Он указывает на свободное место справа, но тут мне в голову приходит мысль. Замечательная.
Так что я распихиваю его ноги в стороны и усаживаюсь между, бухнувшись на него спиной.
– Эй, я тебе не лежанка! – Ру пихает меня под лопатку. – Вон твоё место…
Но меня так легко не спихнёшь, вот уж нет! Более того, я перехватываю его руку и укладываю себе на живот.
