Ведьма принимает дар. Прилаживает дужки за уши и привыкает смотреть сквозь дымчато-зелёные стёкла. Поблагодарить не успевает: старика уже смыло людской волной. Ведьма вертит головой по сторонам, натыкается взглядом на зеркальную витрину и на всякий случай зажмуривается. Но монстры не нападают. Они больше не видят её: стекло тёмных очков вступает в противостояние с отражениями и побеждает.
Зов снова звучит в её голове, громко и настойчиво, совсем рядом. Теперь ничто не мешает Ведьме помнить о цели: она приехала в Город, чтобы найти своё место. Гомон сотен людей больше не беспокоит, гудки машин и подземный шорох метро сливаются в гармоничный фон. Ведьма поправляет юбки, отряхивает грязь с ладоней, и решительно сворачивает в переулок.
Скромная вывеска, деревянная дверь. Когда Ведьма заходит, звенит колокольчик. Женщина в старомодном платье у конторки оборачивается на звук. За её спиной – лабиринты книжных полок. Ведьма смотрит на них, затаив дыхание, а Зов довольно умолкает. Цель достигнута.
– Вы на собеседование? – спрашивает доброжелательно женщина. – Я вас ждала.
– Да, – отвечает Ведьма, снимает тёмные очки и улыбается. – Я буду новым библиотекарем.
– Кто мы сегодня? – спрашиваешь ты. Мы идём по пустой улице. Нас двое недавно, но кажется, будто всегда.
Закатное солнце выкручивает регулятор яркости до предела. От льющегося сквозь осенние листья золота больно глазам.
– Сегодня мы не в своём уме, – отвечаю я. Чувствую себя безумным шляпником, потому что октябрь щедро отсыпал мне даров. В волосах застряли мелкие листья, похожие на монетки, а ещё кленовые серёжки и пара сухих веточек.
– Почему? – спрашиваешь ты с любопытством. Знаешь, что это значит: новая история, которую можно примерить на себя, как костюм на Хэллоуин.
– Потому, что мы сами себе предоставленные, лишённые могущества боги, для которых былое величие превратилось в непосильную ношу.
– Так уж и непосильную?
– Всё дело в гравитации, понимаешь?
Ты киваешь. Удивительно, что ты всегда меня понимаешь – меня и мои истории. Сейчас мы, не сговариваясь, следуем за новой, и она ведёт нас по пожарной лестнице к небу.
Отсюда отличный вид на закат. Но тебе всегда мало, я вижу это по искрам в глазах. Осторожно трогая носком край крыши, говоришь:
– А ведь у нас были когда-то крылья, наверняка. Иначе почему так хочется сигануть вниз камнем, у самой земли их расправить и взмыть к солнцу? Да так высоко, чтоб ослепило.
– Может, память о крыльях и есть непосильная ноша? – спрашиваю я. – Ноша старых богов.
