Наконец первый том «Капитала» дописан. Женни пишет Энгельсу:
«Какая радость видеть перед собой рукопись столь огромного размера и в начисто переписанном виде! У меня гора с плеч свалилась…»89
Хотите, Серкидон, чтобы у Вас гора с плеч свалилась? Попробуйте переписать первый том «Капитала», разрешаю Вам ничего не править, просто – переписать. Не хотите? Ну тогда хотя бы попробуйте его приподнять…
О том, что Женни Маркс блистала как хозяйка революционного салона, мы с Вами уже наслышаны. А что же дочери? Они, конечно, радовали, они подросли и поддерживали мать, и в борьбе за существование, и в революционной борьбе. Умницы, красавицы, заметные фигуры в социалистическом движении, пропагандистки папиных идей, переводчицы «Капитала». Коллективный Карл Маркс в женском обличии…
Да, пожалуй, так лучше всего. Именно – «в женском обличии». Сначала я написал было «Карл Маркс в юбке», потом исправил «в трёх юбках». Получилось нечто несусветное! Такое и не представить! Легче представить себе квадратный трёхчлен из широкоизвестного анекдота о Василии Ивановиче…
Так что считайте, Серкидон, что мне пришлось сделать по Вашей милости два черновика, прежде чем нашёлся единственно верный образ. И кто меня научил такой требовательности к себе, к ответственности перед словом? Карл Маркс! Работая над письмом к какой-то, незнакомой ему, Вере Засулич90, Маркс набросал прежде два черновика, и лишь третий вариант письма был отправлен в холодную и тёмную Россию…
Так о чём это я?.. Ну да, о дочерях, о красавицах. Когда эти цветочки расцветают, вокруг них начинают виться наглые мохнатые шмельки с желанием отведать нектара. Маркс бил по хоботкам, и с особым рвением отгонял от дочерей революционеров и социалистов, учитывая горький опыт жены. Приведём отрывок из его письма Полю Лафаргу91, который начал подбивать колья к средней дочери:
«Прежде чем окончательно определить Ваши отношения с Лаурой, мне необходимо иметь полную ясность о Вашем материальном положении. Моя дочь предполагает, что я в курсе Ваших дел. Она ошибается. Я не ставил этого вопроса, так как, по моему мнению, проявить инициативу в этом отношении следовало Вам. Вы знаете, что я принёс всё своё состояние революционной борьбе. Я не сожалею об этом. Наоборот. Если бы мне нужно было снова начать свой жизненный путь, я сделал бы то же самое. Только я не женился бы. Поскольку это в моих силах, я хочу уберечь мою дочь от рифов, о которые разбилась жизнь её матери»
