Аракел принимает вызов, слегка приподняв подбородок. Радужки сверливших глаз обоих вожаков засветились красным, закрепляя немой договор. Оба осознают последствия, крови не боятся.
Аракел кивнул, обвел в последний раз комнату и развернулся на выход. За спиной чувствовал уверенные шаги своего сына. Двери центрального входа грохнули, свежий воздух ворвался в легкие вожака стаи Аранги. Стоявший рядом с безжизненным фонтаном внедорожник цвета мокрого асфальта серебрился под светом восшедшей луны. Аракел бросил печальный взгляд на мрачный особняк за спиной. Круглые башни выглядят как темницы для страждующих и навеевают тоску о былой красоте. Память старого волка еще не забыла шумный смех, встречавший его на пороге этого дома. Сердце вновь сжалось от потери теплых времен. Айк проследил за взглядом отца и остановился за его спиной. Ему неведана меланхолия отца, в этом доме ему приходится бывать впервые. Не хотелось прерывать задумчивое лицезрение ненужными вопросами. Аракел устало с тоскою выдохнул и направился в машину.
Дверцы хлопнули, двигатель завелся. Уезжающую машину не провожали глазами. Вокруг было ни души.
Белая полоса ночного шоссе быстро мелькает перед глазами задумчивого Аракела. Он уверено ведёт машину, сжимая под крепкой правой рукой кожанный руль. До сидящих внутри доносится только приглушенный рёв мощного пятилитрового двигателя. Аракел отключил радио сразу же как сел в авто у дома Рида.
Айк молчаливо посматривает на мелькающую разделительную линию, тоже о чем-то думает. Оба не перекинулись ни словом с начала путешествия домой. Уже прошел час в дороге, впереди было ещё восемь.
— А ты уверен, что Альдери была волчицей? — Неожиданно спрашивает Айк. — Может она изначально была человеком, посвещенным в тайну о существовании оборотней?
Аракел тяжело выдыхает. Задумчивое выражение сменяется на сосредоточенное. Левая рука блуждает по подбородку.
— Уверен. Я часто бывал в их доме когда она была маленькой… до того как мой брат совершил смертельную ошибку.
В голосе Аракела звучит нескрываемая боль, пелена грусти заволакивает и без того потяжелевшее лицо.
— Ты не рассказывал об этом, — С удивлением отзывается Айк тихим голосом.
— Потому что данная тема была табу в нашей семье, я не хотел бередить ничьи раны.
— Ты хочешь сказать, что когда-то дружил с Вольграном? Или твои приходы в их дом были по делу? — Осторожно начинает Айк, не понимая до конца, что несет ему эта новая информация.
