– Нет, они в моей голове постоянно.
– В твоей голове должна быть мысль о работе. О будущем, если ты хочешь жить, – разразилась в тихой истерике мама.
– А петь в нашей жизни нельзя? – попробовал я отстоять свои идеалы.
– Зачем петь? Смысл? Ты скоро будешь мусорщиком. Ты должен грезить об этом.
– Мам, а ты никогда не пела? Ты хотя бы слышишь иногда музыку?
– Слышу. Музыка для людей, сын. Песни поют люди. Мы сотворены для других целей. Мы должны ненавязчиво быть у людей под боком, и все. Как ты не можешь это понять?
– Я могу быть музыкальной урной.
– Это не нормально, сынок. Если бы людям было это нужно, они бы давно встроили в нас музыкальные чипы. Папа бы пел, я бы пела и ты. Но у них уже есть музыкальные центры и айподы, и телефоны с функцией музыки. У всего в мире свое место. Усвой уже свое. Будешь мешаться под ногами, попадёшь в немилость к ним, а вскоре в утилизацию.
– Дорогая, он не знает, что это такое, – отчаянно выдохнув, добавил папа.
– Утилизация – это когда от тебя избавляются, как от хлама, бросают в огромный черный контейнер, что перерабатывает железо, и тебя больше нет.
– Сынок, мама говорит, что нам не дотянуться до звёзд. Они слишком высоко. Поэтому нужно быть хорошим специалистом на своём уровне.
Я ничего не ответил. В глазах застыла обида, непонимание. В жестяной маленькой душе яро бурлила обида. Я еле сдержал дребезжавшую от негодования крышку. Сдержал. Мне нечего было им больше сказать. У них было другое видение мира. Мои родители – мусорщики. А я точно понимал, что не хочу идти по их стопам. Хотя бы потому, что они рады никчемной своей судьбе и желают того же своему сыну.
Неужели никто до меня не мечтал? Неужели никто не заглядывал выше своего носа? Над нами действительно звезды. Они поют и танцуют. Они живут свободно и счастливо. Вот о каком счастье я толкую. О ярком, громком счастье.
– Уник, не тормози.
Мама тянет меня за собой по Кристальному проспекту. Мы летим на всех парах на площадь Звёзд, на лучшую в мире мамину с папой работу. Возможно, и мою в будущем.
Папа работает на правой стороне, катается, обгоняя людей и бдительно поглядывая на руки прохожих, кому нужно бросить бумажку.
– Не пялься, сын. На людей надо смотреть отрывисто, не постоянно. Стой и смотри на нас.
Мама набрала скорость и понеслась на всех парах к парочке на лавке. Они раскупоривали мороженое. Полиэтилен по ее части. Если это полиэтилен или пластик. Она встала по правую сторону от людей с мороженым. Не глядя им в глаза. Как бы невзначай. Парочка бросила обертки в серую урну, и продолжили милое общение. Мама хотела было поехать дальше. Вдруг резко встала. Крышка начала подпрыгивать. Мама поменялась в лице и начала искать глазами папу. Папа увидел и рванул к ней, я тоже. Что это такое? Я впервые так испугался.
