– Вот бы и полюбил такую! – посоветовал сын отцу, когда девушка ушла, и брякнул хмуро вслед Соне:
– Полюбишь ее! Она же Вечная…
Отец махнул рукой.
– Дурачок ты, Игорек, хоть и умный. Таких баб на руках носить надо. На руках не спрашиваюче. Взял и неси, как королеву, всю жизнь. Они такое любят и ценят.
– Нести!? – сухо возмутился Сухарь. – К ней сначала подойти надо.
А тут сама Вечная влюбилась, чего не случалось во веки веков, пока себя помнил Игорь. И придя на набережную, он не поверил своим глазам, когда увидел там гуляющую Соню. Ее восьмерки, он боялся смотреть на них, но видел каким-то третьим зажмуренным глазом, выворачивали спирали вечности, унося в другие галактики. В горле пересохло, поэтому Игорь не поздоровался, а молча предложил букет цветов – простых ромашек, купленных у бабули около рынка.
– Спасибо, – тепло отозвалась Соня, вспомнив, что ходила на свидание последний раз ровно год назад. За ней ухаживал некий солдат Прошкин, удалой парень с родных краев, который очень даже понравился девушке, но проблема была в том, что он уезжал на целых два года далеко, в Сибирь. Знала б она, что сама скоро уедет на Байкал навсегда, рванула бы за Прошкиным в Сибирь. Вот ведь судьба-злодейка!
Они прошлись по набережной, на которой сегодня было тихо, потому что в среду мало кто шатался без дела, а тем более ходил на свидания.
Гуляли молча, любуясь на набережную, реку, что утекала, забирая с собой время, кажущееся сейчас особенно тягучим.
Перед Соней встал выбор: либо самой развлекать себя разговорами, либо заняться вопросами к Игорю, либо попросить прощения за недоразумение в виде подстроенного свидания и уйти.
Восьмеркина выбрала третье и решила, что пора заканчивать неудавшийся спектакль по устройству своей личной жизни, и уже собралась открыто и по-комсомольски озвучить это Игорю, как тот остановил ее движением руки, вслушиваясь в окружающее пространство.
Восьмеркина опешила. Еще никто и никогда не останавливал ее в состоянии душевного порыва, но у Игоря было такое странное выражение лица, что она решила тоже прислушаться.
Парень смотрел вниз, на берег реки, где разыгрывался какой-то скандал с собакой: та нещадно лаяла на своего хозяина. Мужчина насильно пытался затолкать волосатого черного монстра (Софья вспомнила: кажется, они назывались «водолазы») в воду, но чудище сопротивлялось.
Игорь, обернувшись на девушку, тихо сказал:
– Извини, Соня, пожалуйста, я на минуточку, – и бросился к лестнице, ведущей вниз.
