Воспользовавшись паузой, подала голос Галя из клетки со вкусняшками. Николай Алексеевич ей чуть уши не проглотил во время поцелуев, меня дочкой и красавицей называл. Я объяснила ситуацию, что не могла убить животное, которое на то и животное, что может кусаться. Он предложил денег.
– Николай Алексеевич, только вам надо какой-то план составить. Ведь Лариса может и не принять собачку, она ее своим поступком тронула до глубины души, – не могла объяснить я, боясь, что план провалится и Галя вернется ко мне, возможно с Николаем Алексеевичем, Наташей и другими членами семьи.
– Она мне секс втроем с Наташей предлагала, понимаешь? Соки из меня хочет все повысасывать своими фантазиями, убить морально, оставить живым инвалидом без души. Ну какой мне с ней секс? – стал краснеть несчастный муж и любовник, намекая на зрелый возраст жены и молодой свой, или свой зрелый и ее… тогда какой?
– Поэтому вы, когда домой вернетесь, так и скажите: мол, вот собака, чудом спасшаяся, но давай все, как раньше. Все, как раньше! Запомните, пожалуйста. И еще, – я усадила его в кресло вместе с Галей под мышкой и рассказала историю о недавней прогулке до дома потерпевшей бабули и разговоре с ее мужем.
Николай Алексеевич стал бледнеть. Я не понимала причины.
– Что не так? – спросила я.
– Вот сука… – прошептал мужчина и уставился на собаку. – Суки.
– Что такое? – заволновалась я, цвет лица хозяина Гали зеленел.
– Это ж я ей на день рождения собаку подарил. На рынок пошел выбирать. И уж больно мне такса маленькая Лариску в молодости напомнила. Вылитая! Мелкая, визгливая, как Пятачок. Так она ее в первый же день кусать стала, пока маленькая – так пригрызнет, а чем старше – тем больнее. Это мы потом ее кинологу отдали – он отучил. А малышка чувствовала, что сосут из меня соки. Сосут-высасывают. – Он внимательно всмотрелся в собаку. – А однажды в Египет умахнули со всеми ребятами, я Наташке таксу подбросил, так эта дура, – он указал на собачку, – ту чуть не загрызла, пришлось возвращать матери Лариски. Они меня все сосут, да? – он прижал маленькое продолговатое существо к своему большому и сейчас очень несчастному от прозрения телу. – Трубочки мне в горб воткнули и сосут, как томатный сок. – Он откинулся в кресле и зарыдал, как недавно это делала Лариса. Все-таки муж и жена – одна сатана.
Я не знала, как остановить этот мистическо-таксичный бред. Слава Богу, жертва вампиризма вполне такая упитанная и даже накачанная, выглядела хоть и трагично, но вполне здорово. Краснота и зеленушность сошли.
