С матерью случился припадок, слава Богу, в остальном здоровье не подкачало, но она стала стремительно худеть и становилась слабой. Ноги больше не несли ее на работу, где она, словно ломовая лошадь, отработала 47 совместных лет. Домашний реабилитационный центр Георга пригодился теперь для его бабки. Она похудела на 30 килограмм за один месяц изучения условий развода и перечитывания письма о свободе, превратившись в худую свою копию с обвисшей кожей на месте, где раньше высился горб. Она больше не надевала жемчуга, никакого, даже «черного павлина».
Ким и Мария сильно беспокоились на ее счет. Семья и компания оставались пока не в курсе кошмарных событий, но предчувствия катастрофы гуляли по коридорам и залам империи Бабоса. Никто не знал, что же их ждет.
Клан смирился с наличием Кима, который хоть и оставался уродом, тем не менее, доказал дееспособность, прекрасно вел дела фабрик и ресторанов в регионе, закрывал все вопросы с главным офисом. Клан примирился с появлением Георга, прекрасного, почти здорового малыша, удивительно крупного, не похожего на маленьких, словно улитки, Бабоса. У него были ангельско-серебристые волосы и голубые глаза, хотя у всей семьи с обеих сторон волосы были темными. Только Ким с его лысыватой и рогатой головой отличался.
– Ты тоже родился беленький, как дети людей с севера. Но потом волосики повыпадали, – говорила мать, поглаживая внука уставшей беспомощной рукой.
Ким понял, что мир сошел с рельс и летит, словно безумный товарный поезд, в тартарары. Нужен был кто-то, кто будет способен остановить это движение.
Последний разговор с отцом будто пророчество гремел в голове. Ким то и дело вспоминал слова, интонацию голоса и брошенные взгляды, перематывал и перематывал каждый миг на медленной скорости, пытаясь найти подсказку к действию и решению.
«Будущее за тем, кто готов взять его в руки» – эта фраза стала преследовать его, ведь будущее всего клана зависло в руках у родителя Бабоса, который повез китайскую невесту в их резиденцию у моря, где когда-то произошла встреча с Марией.
Ким не спал несколько дней и перестал есть. Наконец, он попросил заменить его на работе и в одиночестве отправился на природу на дальние заводи. Он не мог посоветоваться ни с кем из семьи, Мария или мать разнервничались бы, тем самым только усугубив обстановку. У дядьев, теток, многочисленных кузенов имелись свои интересы, часто идущие вразрез с общими. Здесь требовалось кардинальное решение, меморандум или ультиматум, – неважно. Важно, чтоб наступил мир.
