… В Енисейске, влекомый толпой, вывалился на перрон из тёплого вагона в мартовскую стылую сырость, бездумно пошел за потоком к переходу, вынырнул в здании вокзала, поозирался, нашёл киоск с пирожками и чаем, позавтракал, стоя за круглым столом и двинулся к кассам – из Енисейска надо было уезжать, тут его стали бы искать в первую очередь. Скользнул глазами по расписанию поездов, наткнулся на Абалаково, подумал: «Почему бы и нет?», отстоял очередь и взял очередной плацкарт.
Толстая вахтёрша в униформе пропустила его с билетом в зал ожидания, и он пошел вдоль скамеек, туда, где была стойка с розетками – надо было уже подзарядить смартфон, да и впереди был целый день до поезда. Управился с телефоном, сел на деревянный потёртый диван-лавку рядом, под ноги кинул сумку с вещами, выудив предварительно оттуда книжку в мягкой обложке, и откинулся на спинку дивана с облегчением, погрузился в мир придуманных героев приключенческого романа…
2.
Александр таксовал полгода, гонял по Абалакову в поисках клиентов, срываясь от места высадки к месту новой посадки очередного пассажира. Каждая сотка была на счету, но за это время ему удавалось с трудом зарабатывать чистыми тысячу в день, отбивая бензин, мелкий ремонт, который вылазил всегда, не реже пары раз в неделю. Уставал сильно, особенно выходя на работу от вечернего «часа пик», когда все ехали с работы и улицы стояли, мигая огнями машин, до позднего вечера, когда он пытался поймать корпоративный развоз сотрудников кафешек и загулявших горожан. Приезжал домой, уже далеко за полночь, падал на диван, едва раздевшись, и засыпал, выключался, проваливался в чёрное ничто, без снов и пробуждений.
Жили они втроём, с женой и сыном в съемной «двушке», за которую тоже надо было платить каждый месяц, плюс свет, вода и интернет, и всё это сосало силы и деньги, а таксовка не спасала, и жене его, Марине, пришлось вернуться к услугам массажа на дому, потому что её пенсионной десятки не хватало. Он старался утрами не смотреть, как Марина старательно разминает больные руки, хрустя артритными суставами, а потом начинает наводить порядок в их комнате в ожидании клиентов, вставал, быстро мылся в душе, завтракал и выскакивал во двор, к машине – разогревать и отлавливать первых клиентов. В обед, если комната была занята клиентами жены, проскакивал в кухню, разогревал еду и обедал один, за книжкой, пытаясь хоть немного отвлечься от будней и ожиданий.
Ждал Александр непонятно чего: когда два года назад он уезжал служить в Поруссию, он понимал, что место настоятеля лютеранской церкви в Абалаково он потеряет, да и не думал он возвращаться, думал, что осядет в другой стране и будет служить, как когда-то служил в Шахтах и в Абалаково, которым отдал без малого четверть века. Его и приняли нормально, дали два прихода, сняли жилье, помогли с переездом, и всё, казалось, начало настраиваться на новую жизнь. Если бы не церковный раскол, так бы всё, наверное, и было. И когда он оказался фигурантом уголовного дела по «рейдерскому захвату» власти в своём приходе в городке Реве и понял, что стараниями раскольников из свидетелей быстро дрейфует в сторону обвиняемого, принял решение вернуться обратно – не хотелось подставлять семью в чужой стране. Уехал вовремя, ему написали прихожане, что полиция уже начала дёргать их: мол, где ваш пастор, дело переквалифицировано, нужно его ещё раз опросить…
