– Я зову вас с собой. – уже спокойно сказал он своим товарищам – Но я оставляю вам право выбора… Кто не хочет, может не идти… Не трону. И все пойму… Но я клянусь – тому, кто не пойдет со мной сегодня на эту битву, я в жизни больше не подам руки!
Наступила звонкая тишина. Все молчали. Первым встал Хохол, звонко хлопнув себя по ляжкам.
– Не люблю железяки – пробурчал он и подошел к окну. Оттуда пробивались ветви деревьев, и он выломал там себе длинную корягу.
Потом второй, третий, четвертый – поднимались парни, выбирали себе кто прут, кто лом, кто цепь, и становились рядом с Гансом. Через несколько минут у костра не осталось никого.
– Ну а ты что же, любимчик? – спросил Ганс у Горыныча.
– Идем – ответил Горыныч и пошел к Гансу, засунув левую руку в свой порванный карман.
– Найди себе, чем сражаться будешь – прохрипел Ганс.
– По дороге возьму – небрежно кинул Горыныч.
Глава 29. Нагорный. Сантиметр свободы.
Мир катится в тартарары,
Или это я просто постарел?
Сторонний обыватель.
Когда живешь в условиях крайнего Севера, начинаешь по-другому смотреть на мир. Но к некоторым вещам привыкнуть достаточно тяжело, если ты, конечно, не урожденный житель Норильска.
Тяжело, например, привыкнуть к тому, что май – это зима, что девять месяцев в году ты видишь снег, один снег, и ничего, кроме снега – его там даже не убирают, это совершенно бессмысленно, и он в таком заезжено-утоптанном состоянии кое-где переживает три месяца, которые считаются летними, и в которые втискиваются весна, осень и даже немного настоящего жаркого лета, и уже в сентябре, когда выпадает новый, ты уже знаешь – вот он, прошлогодний снег, серый, неприятный, смерзшийся в странные конгломераты различных уродливых форм.
Три так называемых «летних» месяца – постоянное чередование весны, осени, оттепелей и заморозков, если не считать недолгого теплого периода, когда можно ходить по городу в шортах и шлепанцах, деловито обходя оставшиеся сугробы, или даже купаться на озере – войдя в воду по колено, неуклюже плюхнуться на живот и скользить по-лягушачьи по разогретой поверхности воды, стараясь не угодить ногой в колючее ледяное крошево на дне…
А август… В этом году август на редкость теплый – как золотая осень в средней полосе. Хотя никакая она тут не золотая – деревьев здесь нет – когда начинаются метели, ветер вырывает с корнем даже ко всему привыкшие даурские лиственницы. А август в этом году действительно хорош…
Я сидел на кухне, пил чай и смотрел в окно, на тонущие в сизой дымке у горизонта дамбы хвостохранилища. Так обычно и проходит мой отпуск – без беготни с чемоданами по аэропортам и дальнейших поисков недорогого сарая у моря – там и без меня справятся… Зато в благородном безделье… Сейчас допью чай и прогуляюсь… Добреду может до Дворца Спорта или до театра…
