– Не в том дело… – ответил он – Трудности – они закалять должны. Просто я другой был. Раскис… Наверное мне не хватало тебя, отец…
Да, я понял. Ему тогда пришлось не легко. Все отвернулись, и он чуть не сдался. А потом они с матерью, собрав пожитки, отправились в солнечный Джизак.
– Ну а когда приехали, – продолжал он – началась другая жизнь. Там все по-другому, папа… Все настоящее. Если дружба, то до гроба, а если вражда – то насмерть… Там я, можно сказать, поверил в себя. Как заново родился. Если честно, то Джизак для меня больше родной город, чем Безымянск.
Там он и стал Майком. Теперь – крепкий, уверенный в себе мужчина. Бородку отпустил… Если бы я его случайно встретил, никогда бы не узнал.
– Да, жаль, что мне тогда пришлось уехать… Я тебе расскажу как-нибудь, почему. Да, и вообще, много еще чего расскажу.
– А я тебе тоже много чего еще расскажу… Все-таки столько лет не виделись.
То ли тень обиды, то ли какая-то неловкость. Действительно, столько лет не виделись. И так мало общего… Вот что действительно обидно.
– Слушай, Майк? А как там мама? Ну, расскажи… Что с ней? – сменил я тему
– Да все нормально, папа. Жива-здорова… В поликлинике работает. Ее там очень ценят.
– Ну а… личная жизнь? – немного замявшись, спросил я.
– Ты хочешь спросить, водит ли она домой мужиков? – он внимательно посмотрел на меня, а потом сказал – Одно точно тебе скажу – отчима у меня там нет. А в остальном… Личная жизнь, она на то и личная, что о ней часто даже собственные дети не знают…
Майк опустошил тарелку и затем вопросительно посмотрел на меня:
– Ну а ты тут чем живешь, папа?
Я уже успел поставить чайник.
– Ну, а ты как будто не знаешь? – ответил я как бы мимоходом. – Сам же мне шмотки привез. Вот ими родимыми и торгую.
– Ну шмотки шмотками, но это же не вся твоя жизнь. Я так понимаю? – произнес Майк.
Да, что ты в жизни понимаешь… Родной сын, а все туда же… Сейчас, гляди, еще и поучать начнет. Хорошо, что я додумался вчера пустые бутылки убрать.
– Ну кто-то рыбалку любит, кто-то в городки играет, кто-то что-то коллекционирует. У тебя же какие-то интересы должны быть? Чем ты живешь?! – продолжал он.
– Знаешь, Майк, я в жизни оч-чень много чего повидал. И мне все эти интересы – вот где сидят! – я провел рукой у горла. – Если тебе так уж интересно знать, философ твой папа. Совершенно конченный человек. Официальная психиатрия таких уже давно не лечит.
– Понятно – как-то разочарованно произнес он – А я вот культурой Востока увлекся – Китай, Япония. Потихоньку учу язык, книжки читаю. Вот поживу у тебя немного, поеду в Ташкент поступать, в институт востоковедения. Очень мне все это интересно.
