Когда я подъехал, он уже был дома и сидел с довольно озадаченным видом. Молча взглянув на меня, когда я вошел ,он, ничего не сказав, опустил голову. Я вопросительно взглянул на мать, она пожала плечами.
– Пошли! – вдруг сказал мне отец и поднялся со стула. Спокойным, но полным уверенности жестом он на месте присек начинавшиеся расспросы матери. – Через полчаса вернемся -отчеканил и пропустив вперед меня, показал глазами на дверь. Мы вышли на улицу. Он молчал. Я тоже. Так прошагали мы всю улицу и наконец он остановился, посмотрел в глаза и сказал: – Война! – Я ответил, что догадался. Он молчал. Не то чтоб я боялся что нибудь спросить, просто был уверен, что ему нечего добавить и просто так спросил: – Между кем? – Отец словно очнулся от забытья, выпрямился и загорелся энергией.
– Послушай, – говорит. – Турки атаковали русских… -
– Как? – удивился я. Но по телевизору…
– Не перебивай, – в его голосе звучало раздражение. – И так… Вчера на рассвете турецкие подлодки атаковали русские корабли. Получили отпор. В дело вмешалась авиация, ракеты…
– Ну и? – опять перебил я. Детали мне были неинтересны. Главное было, почему это все началось и скоро ли закончиться… Отец глядел с укором.
– Короче, ситуация такова – констатировал он, – русская авиация и флот нанесли туркам жесточайшее поражение. За день потоплена или выведена из строя почти половина турецкого флота. Сбито более трех десятков самолетов. И да, Константинополь подвергся ракетному обстрелу. – Он так пройзнес " Константинополь", что мне показалось он смакует возмездие.
– Ты рад?
Он удивился.
– Чему?
– Ну, ты сказал Константинополь, ну реванш, сам понимаешь…
– Это не важно
– Как не важно? Как никак Россия наш враг…
– Россия никогда не была врагом!
– А кто забрал у нас Абхазию и Самачабло?
– Бог! – резко ответил отец и расстроил ход мойх мыслей
– Т.е ты считаешь, что это были не наши земли? Или мы больше не имели право там жить, или как? Как насчет полмиллиона беженцев? Как насчет этнической чистки? Ты же воевал с ними, в конце то концов? -
– Бог дал, Бог взял. Знаешь, что сказал сербский патриарх о потере Косово и Метохии? Если сербская женщина делает десять абортов, а албанская рожает десять детей, значит Бог решил, что земля больше нужна албанцам и отдал ее им… – Я слушал прикусив губу. Он продолжал: – Знаешь, что? Да, я воевал. Я защищал свою землю и буду делать это всегда, пока жив и не имеет значения от кого, но русские нам не враги, запомни. – Ну я знаю это. Я о государстве говорил и о тех суках, что против нас воевали.
