Ребята ещё долго запускали бумажные Боинги, но, после того как их руки покрылись мурашками, решительно двинулись в квартиру. Жиголо наблюдало за тем, как Пустыня воткнул ключ в искривлённую щель, но оборотов не последовало. Дверь осталась незапертой. Или же её отомкнули.
Взбудораженные и приготовленные к борьбе с грабителями, они постепенно втекли в прихожую и, словно охотничьи собаки, будь то английский пойнтер или курцхаар, принюхались. Воняло лаком, потными носками и жареными оладьями. Видимо, сковорода всё ещё остывала в раковине. Конечно, было наивно рассчитывать на то, что император выполнит обязанности прислуги. Скорее всего, сейчас Калигула забился под кровать и дрожал, как пушистый заячий хвост. Или же их компаньона действительно похитили заговорщики.
Пятеро сыщиков негласно договорились растечься по разным комнатам и осторожно обыскать все уголки. Мама с Олегом побрели в кухню. Жиголо досталась спальня. Оно подкрадывалось в мягких тапочках так же тихо и незаметно, как болезнь. Допустим, злокачественная опухоль, какую обычно называют лимоном в голове. Или как коллекция тромбов, которая образуется в просвете артерии или вены. Вроде бы обычные сгустки крови, но в то же время лютые угрозы для жизни.
Жиголо аккуратно обогнуло косяк и застало Калигулу сидящим на постели с громадной книгой в руках. Обложка её была по экспрессивному грязно-белой с чёрными буквами посерёдке. От удивления лицо императора разгладилось, словно натяжной потолок. Калигула настолько сильно привлёк к себе внимание, что Жиголо не сразу обратило его на второго человека, находившегося в комнате.
Страдать и умирать – вот наш обычный жребий
– Поль Верлен
Калигула, свесив язык на подбородок, красил ногти малиновым лаком, стараясь не задеть кутикулы. Но всё равно у него получался жирный неравномерный слой, и красивыми ногти выглядели только издалека, и то только в том случае, если разглядывающий разбирал всего три первых ряда в таблице Сивцева.
От маникюра мужчину отвлёк нахальный стук в дверь. Ясное дело, что он всполошился и забеспокоился, мол, явились по его душу. Но Калигула не смог устоять перед соблазном похвастаться нарядными пальцами и потому потрусил в коридор. На нём болтался длинный махровый халат, который император даже не удосужился затянуть на поясок.
– Кто там? – прислонился щекой к дереву мужчина.
– Психолог, – ответили за деревом.
Почему-то Калигулу удовлетворил столь неожиданный ответ, и он впустил гостя на порог. Словно Белоснежка мачеху. Правда, пришелец не походил на старую каргу или горбатую ведьму. Незнакомец напялил на себя светлую рубашку с оттопыренным воротничком и нейтральные брюки. Если сравнивать его подбородок с женским, то он казался квадратным и ярко выраженным. Если же сопоставлять его с мужским, то превращался в обычный подбородок с ямкой. Калигулу всегда раздражали подбородочные ямки.
