В той же тюрьме Литтон видела, как активистка Лиги освобождения женщин миссис Макдональд упала и сломала ногу. Работники тюрьмы отнесли Макдональд в камеру, отказавшись вызвать врача и провести немедленную операцию, – и она на всю жизнь осталась хромой (одна нога у нее стала короче другой). Многие годы Литтон боролась, чтобы этот ущерб был возмещен. По дороге в тюрьму в Уолтоне рядом с ней сидела проститутка, дрожавшая в тоненьком платьице и боа из фальшивого меха. Но где был ее подельник – мужчина, который платил за секс, размышляла Литтон. Уж конечно, не в тюрьме. Куда ни посмотри, везде она видела, что мир, построенный мужчинами, несправедливо осуждает женщин.
Книгу «Тюрьмы и узники» опубликовали в 1914 году, когда кампания за избирательное право женщин была еще не окончена, поэтому она звучит полемически. Литтон знала, что она сама должна формировать повестку: правительство только и ждет, как бы назвать ее фантазеркой или полностью стереть ее опыт. К тому времени правительство отказалось от политики принудительного кормления. Вместо этого началась игра в кошки-мышки с голодающими протестантами.
Энни Кенни вскоре втянулась в эту игру, и она играла куда лучше, чем незадачливые чиновники. Между тюремными заключениями она зализывала раны в доме художницы Мэри Брэкенбери. Вскоре его прозвали «Мышиный замок».
Суфражистки часто отказывались сдаваться властям, когда истекал срок, на который их отпускали из тюрьмы. Они уходили на нелегальное положение, становились неуловимыми и будоражащими воображение героинями, которые любым своим появлением на публике собирали толпы. Однажды Кенни замаскировалась под пожилую даму, чтобы тайком выбраться из Мышиного замка, избежав ареста. «Я посмотрела на себя в зеркало, – писала она в мемуарах. – Я больше не была Энни Кенни – я была бабушкой Энни Кенни!» В другой раз, чтобы обмануть полицейских, поджидавших ее снаружи, она спряталась в корзину и в ней была доставлена на встречу. Также она утверждала, что сбегала из Мышиного замка, надев черный купальный костюм, черные чулки на руки и ноги и черную вуаль с прорезями для глаз. «Я выглядела прямо как Черная кошка из пантомимы».
Газетчики обожали эти истории. На одной фотографии 1909 года австралийская участница кампании Мюриэль Мэттерс позировала в корзине под аэростатом, собираясь разбрасывать по всему Лондону листовки «Голосование для женщин». За год до этого Флора Драммонд арендовала лодку, чтобы с середины Темзы кричать на депутатов, сидевших на террасе парламента. В 1911 году суфражистки сорвали перепись населения, мотивировав это тем, что, если женщин в стране «не принимают в расчет», они против того, чтобы их считали. Эмили Дэвисон пряталась в шкафу в парламенте, чтобы иметь возможность указать, что ее адрес – палата общин
