Ривер налил молоко в смесь на плите, не сказав больше ни слова и не взглянув в мою сторону, и я вздохнула, глядя в потолок, как будто Бог мог мне помочь.
— Послушай, если мы собираемся находиться в одном пространстве, то могли хотя бы попытаться поладить, — сказала я, присоединяясь к нему на кухне. Схватила хлеб с верхней части холодильника и вытащила шесть ломтиков — четыре для него, два для меня — и сунула первые два в старый тостер на стойке.
Ривер посмотрел на меня, но затем его брови снова нахмурились, и он сосредоточился на соусе.
— Ты и я, поладим? — Он покачал головой. — Когда это вообще так было?
— Ну, давай попробуем что-то новое. — Прислонилась бедром к стойке, скрестив руки на груди и наблюдая, как он солит и перчит соус. — Боже, эта штука выглядит отвратительно, — сказала я, но не смогла сдержать улыбку, которая появилась на моих губах. — Но я бы солгала, если бы сказала, что мой желудок не урчит от этого запаха.
Что-то похожее на ворчание было единственным ответом, который я получила.
— Я помню, как твой папа в первый раз сделал это для меня, — сказала я через мгновение, снова пытаясь быть вежливой. — Думаю, нам было по четырнадцать? Мы были пьяны после вечеринки, и он был так зол на нас. — Я усмехнулась, вспомнив, как отец Ривера ругал нас всю дорогу домой после того, как забрал. — Но он также не мог перестать смеяться над нами. А потом сделал нам это… эту гадость, — сказала я, махнув рукой в сторону соуса. — Чтобы впитать выпивку, — передразнила я грубым голосом. — Помнишь? И он рассказывал, что это было основным блюдом в армии в те времена, и как его отец готовил это для него. И…
— Я не хочу погружаться в гребаные воспоминания, ясно? — Ривер бросил говядину в приготовленный им соус, несколько раз помешал, прежде чем выключить плиту. — Обслужи себя сама.
Не сказав больше ни слова, повернувшись ко мне спиной, он ушел в ванную.
А я просто стояла там, потрясенная, задаваясь вопросом, что такого сказала.
Интересно, так и будет продолжаться до тех пор, пока снег не решит выпустить меня из этой тюремной камеры в хижине?
Глава 5
Вещи, которые мы храним
Неудивительно, что мы ужинали в тишине — я практически покончила со своей тарелкой к тому времени, как Ривер присоединился ко мне, слегка пахнущий сигаретным дымом, чтобы приготовить свою. Я ненавидела, что у него все еще была эта вредная привычка, и слова неодобрения вертелись на кончике языка, но мне, каким-то образом, удалось сдержать их.
