- Стыдно, но я изо всех сил стараюсь взять себя в руки…
И снова две пощечины:
- Palettes! Gentil sans vergogne!
Пытаюсь увести разговор в сторону - ляпнул первое, что в голову взбрело:
- Лизавета, иттить твою mère! Да у тебя сиськи с последней днюхи выросли!
Называется – тушить пожар керосином.
Склонившись, с гордостью сунув один из торчащих сосков мне под нос:
- Ma maman говорит, что mes seins уже как у неё.
- Ну, это она льстит… Себе…!
Затем, она придвинувшись поближе - бесстыдно раздвигает передо мной мраморной белизны бёдра:
- Серафим, а посмотри…
Ух, ты:
- Ты «её» бреешь?!
Надеюсь, не моей бритвой – той, что я морду и голову…
- Сам не видишь? Лучше скажи, красиво?
Чувствуя, что где-то снизу вздымается мой впавший было в спячку «одноглавый дракон с бубенцами». Напрягая зрение, бучу буркалы – пытаясь разглядеть подробности:
- «Красиво»? Не то слово! Кто-то научил или сама догадалась?
Насколько мне известно, хроноаборигенны противоположного пола – до эпиляции области «лобка» не додумались и мне попадались довольно «заросшие» особы, хоть косы «там» заплетай.
- Ты же сам научил…
Дико таращусь:
- Что за дикий бред? Это когда же я успел так накосорезить?
- Не меня, а Лилю Брик…, - звонкая, хотя и не больная почёщина, - а та уже мне сказала, что ты любишь - когда у женщины бритый «le pubis».
Уворачиваюсь от ещё одной оплеухи:
- Ты это серьёзно? Она тебе так и сказала?
- Да!
Чувствую, что краснею переспелым помидором… Грёбанный стыд…
- Она всё выдумала!
- Не смей мне врать, потаскун!
***
Поёрзав бёдрами и, «что-то» почувствовав попкой, оглядывается назад и схватившись рукой за «нечто» вздыбившиеся под одеялом:
- О, я вижу ты уже готов соблазнить невинную девушку!
Я, панически заверещал:
- Лиза, подумай, что ты творишь! Потом, уже ничего не воротишь!
Но она уже урча как мартовская кошка - скидывает с меня одеяло, бесцеремонно сдёргивает кальсоны и схватившись рукой за моего стоящего по стойке «смирно» «бойца», по-девичьи глупо хихикает:
- Какой он у тебя… Огромный!
Почему-то стало весело, хотя смешного было довольно мало:
- А ты, что глупая? Другие видела?
Даже в темноте было видно – зарумянившись спелым персиком:
- Нет, но… Представляла!
Схватив двумя пальцами – как будто измеряя диаметр у водопроводной трубы и, до боли сжав, с лёгкой озабоченностью:
- А он хоть влезет в mon vagin vierge?
Ухватившись за предоставленный последний шанс:
- Нет, не влезет – развяжи меня и иди спать на половичок в прихожке.
