— Его отец женился на дочери торговца. Боюсь, она была ужасно вульгарной, зато с немалым наследством. Старший Престон употребил его, чтобы прикупить земли в Вест-Индии, и вложение принесло такой доход, что он смог женить своего сына — как раз Стэнли — на дочери обедневшего барона.
— Богатство, приобретенное благодаря торговле, рассматривается как нечто грязное и позорное, но словно по волшебству очищается путем инвестиций в землю — даже когда эта земля обрабатывается рабами, так?
Леди Генриетта нахмурилась.
— В самом деле, Себастьян, это не то же самое, как если бы он занимался работорговлей. В Вест-Индии рабство совершенно законно. Французы попытались с ним покончить, и посмотри, что в результате получилось. Кровавая бойня![10]
— Верно, — кивнул Себастьян. — А как звали ту баронскую дочь? Кажется, она уже скончалась?
— Хмм. Мэри Пирс. Прекрасная молодая женщина. В конце концов этот брак оказался на удивление удачным: Престон во всем полагался на жену. Но она умерла в родах семь или восемь лет назад. Не понимаю, почему он больше не женился. Для своих лет он неплохо сохранился, до сих пор довольно привлекателен и крепок.
— Уже нет.
— Не будь вульгарным, Девлин.
Он усмехнулся.
— Расскажите мне о дочери. Как ее зовут?
— Энн. Сейчас ей должно быть уже за двадцать. Все еще не замужем, и, боюсь, в серьезной опасности так и остаться в старых девах. Хотя ничего удивительного.
— Почему? Она что, уродлива?
— Ох, наверное, в юности она была достаточно хороша. Но Престон никогда не вращался в светском обществе, а Энн… она уж слишком тихая, да и странная, откровенно говоря.
— Странная? В каком смысле?
— Достаточно сказать, что она больше похожа на отца, чем на мать. И конечно же, не на пользу, что приданое, завещанное ей матерью, совсем незавидное.
— У меня сложилось впечатление, что владения Престона на Ямайке весьма значительны.
— Так и есть. Но все отойдет к сыну.
— Полагаю, по примеру кузена, Престон принадлежал к партии тори[11]?
— Не удивлюсь, если так. Хотя, в отличие от Сидмута, вряд ли он сильно интересовался делами государства. Его страстью было коллекционирование.
— Да? И что же он коллекционировал?
— Всевозможные курьезы, по большей части древности. Особый интерес он питал к предметам, некогда принадлежавшим знаменитым людям. Мне рассказывали, будто бы у него имеется пуля, извлеченная из тела лорда Нельсона после Трафальгара, а еще платок какого-то безбожника, смоченный кровью Людовика XVI, стекавшей с гильотины… Такие вот диковины. Даже головы.
