– Ну что, поздравляю. Теперь ты тоже гвардеец. – Пихнул меня в бок Длинный.
– Спасибо! Спасибо тебе! Это было круто… – я не мог передать словами нахлынувшие эмоции. Лошадиная доза адреналина не давала мне удержаться на месте. Я смеялся, крутил головой в разные стороны и ёрзал не находя себе места. Мне не хватало ног, чтобы прыгать выше головы.
– Это надо отметить! С тебя причитается! – Радовался Длинный, наблюдая за моим экстазом.
– Обязательно!
Алкоголь не брал. По силе воздействия он намного уступал тому наркотику, которым в переизбытке была насыщена моя кровь. Он не мог быть сильнее этого воздействия и не мог ослабить его остроту, поэтому сегодня оказался бесполезным. До вечера мы просидели вчетвером с нашими инструкторами в маленькой каморке, одну за другой раскупоривая бутылки водки. Закусывали подогретой на плитке тушёнкой. Всё как там, в армии, в полевых условиях, когда слаще этих разваренных волокон мяса в желатиновом бульоне ничего не было.
По случаю своего посвящения в десантники я раскошелился на щедрую поляну. Я искренно праздновал и поднимал тосты вместе со всеми, но для меня это было конечно не посвящение в десантники, но посвящение в нечто большее. Я чувствовал, что раз за разом всё больше постигаю глубину, которую открывает мне Длинный.
В бункер вернулись ближе к ночи. Спать не хотелось, пить тоже, но праздник не должен был заканчиваться, и чтобы он не проходил при пустом столе, Длинный достал недокуренную нами в прошлый раз папироску.
Несколько глубоких затяжек зелья подарили приятную расслабленность и как обычно перевели ход наших мыслей в философское русло. На экране поочерёдно мелькали красивые личики и аппетитные части тел девчонок из группы «Стрелки».
«Ты бросил меня, ты бросил меня…» – поочерёдно причитали они томными голосами. Я смотрел клип, и в который раз ощущал накативший прилив желания, который должен был смениться отливом безысходности. Каждый день, проведённый с Длинным, добавлял мне уверенности и в какое-то время я забывался и ощущал себя полноценным. Это ощущение вместе с уверенностью пробуждали во мне основной инстинкт, казавшийся давно похороненным. Этот инстинкт играл со мной злую шутку. Ослепляя меня, он как бы говорил: «Ты лучший и все девчонки будут твоими. Начинай действовать». Но после этой тёплой волны следовал ледяной ковш, который обрушивало на меня сознание. Оно твердило: «Ты неполноценный и никогда им не станешь. Забудь про женский пол. Если не веришь, посмотри вниз и сразу всё поймёшь. Вот ЭТО твоя реальность!»
