- Принимали себя за взрослых?
Гвоздь за гвоздем - в мой парализованный мозг.
- В каком-то смысле, - бормочу я, нервно сглатывая.
- Надо было позвать настоящих взрослых, - серьезно рассуждает маленький мерзавец.
- Пьер! - раздаётся женский голос.
Мое спасение стремительно появляется из дверей соседнего зала. Оно имеет вид разгневанной молодой женщины в джинсах и топике, теряющей на бегу босоножки.
- Можешь не превращаться в проблему? Я же сказала - на шаг не отходи!
Мой грозный судьи немедленно превращается в нашкодившего мальца. Девушка участливо обращается ко мне.
- Не успел Вас замучить? Простите, Пьер и ангела выведет из себя.
Я смотрю на неё: да - вот наглядный пример.
- Ничего страшного, Ваш сын мне не слишком докучал, - лгу я облегченно.
- Еще чего! - хохочет девушка, - Я бы удавилась. Слава богу, это мой непутевый брат.
Пьер показывает пальцем на меня.
- Они себя убили.
Похоже, что-то отражается на моем лице.
- Марш в машину, - ледяным голосом приказывает девушка, - Экскурсия окончена.
- Но он же сам признался...
- Кому я сказала!
Паршивец комично по-взрослому пожимает плечами и с гордым видом неспешно удаляется. Девушка оборачивается ко мне, и говорит, будто продолжая извиняться.
- А я Вас знаю. Я только что закончила курс истории цивилизаций и меня приняли в группу профессора Рассела. Хотела перед началом работы ближе познакомится с предметом. Вот только Пьера не с кем оставить.
Девушка не то, чтобы красива, но миловидна. И, кажется, добра. И возмутительно, непростительно юна.
- Кстати, меня зовут Кати, - представляется она, - Я буду изучать земную поэзию. Вы мне поможете?
Я опять вижу яркий солнечный свет, бьющий в окно.
***
Поздний дождливый вечер три месяца спустя. Теперь Кати - сотрудница Музея и моя сослуживица. Мы идем с институтской вечеринки. Кати хихикает, вспоминая недоумение Рассела, когда в её первый день на службе мы поздоровались как знакомые. Я держу зонт, она прижимается ко мне. Через тонкий плащ чувствую упругое бедро.
Я без остановки болтаю о Бертране де Борне и Франсуа Вийоне, ничего не понимая ни в том, ни в другом. Кати смеется - то ли над несусветными глупостями, которые я несу, то ли ей просто хорошо.
Сворачиваем за угол на узкую улочку. Каблучки моей спутницы стучат по мокрой мостовой. Кати останавливается около дома с высокой лестницей и большими бетонными вазами по сторонам.
- Ну вот мы пришли. Тут я живу, - говорит девушка.
