- Ведь я прав? - толстяк обращается ко мне за подтверждением.
- Да, но, нет, - сокрушенно мотаю головой, - Птицы тяжелее воздуха, но они существовали на самом деле.
- Но как тогда эти штуки могли летать? - интересуется господин.
- Это слишком сложно, - пытаюсь отговориться я.
Я, конечно, могу начать разъяснять основы аэродинамики, но не уверен, что это будет интересно даже самому доморощенному орнитологу.
- Давайте лучше посмотрим вот на этот...
- Нет, объясните, - горячится уязвленный господин, - иначе зачем Вы здесь?
Действительно, зачем я здесь? Ну, во-первых, работа дает мне ощущение востребованности. Во-вторых, это часть сделки. В обмен на помощь группе Рассела я имею постоянный неограниченный доступ к информаторию Музея. Ко всем его закоулкам, где воссоздан целый мир. Погибший мир моей родной планеты, куда я бегу в моменты отчаянья или скуки.
Рассел и ребята не забывают постоянно подчеркивать, что я - важный член исследовательской группы, незаменимый эксперт-консультант. На самом деле, конечно, я для них, по большому счету, всего лишь, одушевленный муляж. И всегда им был.
Ну, возможно, кроме Кати.
***
Хорошо помню день нашего знакомства.
Отбываю положенные часы присутствия в Музее в обычной роли гида-экспоната. В открытое окно льется яркий свет.
Мое внимание привлекает пацаненок младшего школьного возраста - круглый и невероятно бойкий. Он носится от одной витрины к другой, иногда от очередного экспоната кидается к уже увиденному, удивленно взмахивает руками и вполголоса издаёт звуки восторга и изумления.
Внезапно вихрь останавливается передо мной, материализуется в любопытного мальчишку и начинает разглядывать во все глаза. Я улыбаюсь.
- Что-то подсказать, молодой человек?
- А это правда, что твой народ сам себя убил?
Свет тускнеет. Ноги утрачивают опору.
- Да, это правда, - отвечаю с легкой хрипотцой от неожиданной сухости во рту.
- А зачем он это сделал? - спрашивает он с детской непосредственностью.
- Видишь ли, - тщательно подбираю слова, - не всегда те, кто владеют силой, умеют правильно рассчитать последствия её применения
- Но зачем тогда вам дали такую опасную силу? - продолжает мой ласковый палач.
Я могу сказать, что ему еще рано задавать такие вопросы. Что когда он вырастет, сам всё поймет. Могу сменить тему и поинтересоваться, где его родители.
- Нам её никто не давал - мы сами взяли, - говорю я как под гипнозом, - Неверно оценили степень собственной ответственности.
