- Вот прямо неотличимые от землян? А не легче ли тогда предположить, что за основу взяли выкраденных землян?
Серж хлопнул ладонью по столу. И почувствовал, что не может остановить дрожь в руке. Профессор печально покачал головой.
- Нет. Существа нужны были на Демуре. С её природой, едой, микроорганизмами. Земляне никак не подходили. Требовался местный генетический материал.
- Я видел кинов. Они абсолютно такие же как мы, абсолютно.
Серж сидел бледный как мел, уткнувшись неподвижным взглядом в переносицу профессора. Его трясло.
- Вы, видимо, не понимаете, что такое террористическая диктатура, - терпеливо начал объяснять Ориген, - Борган приказал сделать существ похожими на людей. Ученые не могли воспринять его приказ иначе как требование абсолютного сходства. На кону стояла жизнь и свобода каждого их них.
Рожин издевательски расхохотался.
- Хотите меня убедить, что эта диктатура, которая не могла свой народ уберечь от голода, оказалась в состоянии вырастить из местных кошечек или собачек разумных существ с заранее заданной этикой, как две капли воды похожих на землян? Какая хрень!
- Почему из кошечек? - удивился Мэлори, - У Боргана был под рукой более подходящий материал. Причем в избытке.
- Заключенные... - Серж онемел.
Мэлори кивнул.
- Ну да, кины - искусственно выведенный подвид демуров. Я думал, Вы быстрее поймете.
***
Серж, не мигая, уставился в точку за пределами экрана. Профессор немного подождал. Потом пощелкал пальцами из стороны в сторону.
- Серж, отомрите. Вы меня слышите?
- Да, - с отрешенным выражением ответил Рожин.
Профессор выдохнул.
- Очень хорошо, студент... то есть, Серж. Следующий вопрос. Вы хорошо поняли, что я сказал?
Рожин кивнул.
- Да, хорошо.
И посмотрел Мэлори прямо в глаза.
- Только это ничего не меняет.
Мэлори удивленно поднял одну бровь.
- То есть как не меняет?
Рожин вздохнул. В его взгляде была жалость к Мэлори, как к малому ребенку, не понимающему элементарных вещей.
- Профессор, Вы всерьез полагаете, что принадлежность к роду людскому определяется генами? Я за свою жизнь видел достаточно гомо сапиенсов, в которых не было ровным счетом ничего человеческого, кроме экстерьера и, может быть, этих самых генов.
- Ну это поэзия, - пренебрежительно отмахнулся Мэлори.
- Конечно, поэзия! - горячо согласился Серж, - Но вот Вы сказали, что пошли в армию, потому что Родина приказала. Вы это произнесли с гордостью. Это даже не просто поэзия, гражданская лирика какая-то. Переходящая в эпос! Хотя добровольцем Вы не были. Вас призвали.
