Отсыпаться, зал, потом, может, секс… Если в зале будет, с кем. Обычно, всегда находится. Народу туда ходит не то, чтоб много, и в основном бабы на какую-то херню, типа йоги и растяжки.
И непременно зависают на Зубовских бицепсах, когда он штангу жмет или подтягивается. Ну, или приседает со штангой, если день ног.
Ему даже ловить никого не требуется. Сами летят. Сами тащат к себе, сами раздеваются, сами натягиваются жадными ртами на член и ноги потом раздвигают.
Все привычно и спокойно.
И в этот выходной так же будет.
А про Клубничку… Ну, это потому что секса уже пару дней не было. Работа все время и работа. До добра не доведет.
Вон, на малолеток в гольфиках смотреть начал… Непорядок.
Примерно через два часа, наблюдая, как две веселые малолетки, под хищным присмотром не менее веселых парней загружаются в стремную низкую тачку из тех, что травка пузико щекочет, Зубов пытается повторить про слова аутотренинга про себя, взрослого, работу, нахальную козу-подопечную и завтрашние чудесные планы на секс с раскованной, знающей, чего хочет, женщиной.
Пока бежит к вишневой низкопопке быстрым, совсем не подходящим к его грузной мамонтовской комплекции, волчьим ходом.
— Лола, я не хочу… Поехали на такси, — доносится до Зубова умоляющий голосок Клубнички, и это прям бальзамом по натянутым струнами нервам. Не совсем мозг отключился, значит, радует. Почему и зачем наличие мозгов у сладкой Клубнички должно его радовать, Зубов тоже не собирается анализировать. Не все ли равно, бляха муха? Назовем это верой в то, что молодое поколение еще не совсем отбитое? И может подавать надежды… Одному конкретному человеку.
Гогот парней, упихивающих немного сопротивляющихся девчонок в свой гаражный задрипыш, бьет по самоконтролю, но совсем не отключает, естественно. Просто движения становятся чуть легче, а намерения — чуть кровавей.
— Садимся, девочки, покатаемся только — и все! Не катались, наверно, никогда на гоночной?
— Не вижу здесь гоночной, — удается спокойно подойти и спокойно сказать. Молодец, Зубов, многолетние тренировки по удерживанию внутреннего равновесия и контролю не проебаны.
Мелкотня одновременно разворачивается и смотрит на здоровенную фигуру в форменной одежде с гордой надписью «Секьюрити», на мрачную пугающую рожу, и немного притухает.
— Говно на колесах вижу, — продолжает невозмутимо Зубов с самым серьезным выражением лица, видит, как вспыхивают радостью глаза темноволосой Клубнички, и прям на душе теплеет. У нормального мужика всегда на душе теплеет, когда на него, как на самого главного человека в своей жизни смотрят, как на защитника. Героя. Нет ни одного, кому бы это не было приятно.
