А в качестве репетиции очередного похода по высоким и богатым кабинетам я вечером клянчу у супруги из домашнего бюджета денег на плацкарту до Москвы – на очередной пленум писательский ехать надо, а то и так уже два пропустил, неудобно, да и выступить предстоит…
Хотел включить компьютер и засесть за свой роман, да куда там – сил душевных не осталось.
Уже перед сном решил немного отвлечься от рутинных дум за книгой. Достал с полки томик Солженицына, перечитал «Один день Ивана Денисовича»…
Да-а-а, мне б его заботы!
Высокий чиновник прочитал, посочувствовал и обещал: чем сможет – поможет. Обещал…
Каплей, переполнившей чашу моего терпения стало то, что у писательской организации отобрали последний кабинет в Доме печати, который она занимала 35 лет, ибо весь шестой этаж администрация области решила забрать под управление то ли дорог, то ли оврагов области. Сначала нас выселили в кабинетишко этажом ниже, а затем и вовсе вышвырнули на улицу из Дома печати, который советская власть в своё время построила как раз для редакций газет и писательской организации…
На отчётно-выборном собрании 3 октября 2013 года, день в день через десять лет после избрания меня вождём тамбовской писательской братии, я категорически и даже, можно сказать, истерически (пытались уговаривать) отказался идти на третий срок и – получил свободу. Но ещё какое-то время не мог полностью прийти в себя, отдышаться и находился как бы в подвешенном состоянии, боясь, что за мной придут, скрутят мне руки и повлекут силою обратно на председательский трон. Ей-Богу, не преувеличиваю. Вот документ той поры – письмо Александру Найдёнову в Екатеринбург от 11 декабря 2013 года (два с лишним месяца прошло):
…Да, я 3 октября категорически отказался идти на третий срок (хотя уговаривали и даже умоляли большинство сотоварищей), но до сих пор нахожусь в подвешенном состоянии. Дело в том, что избранная писвождём поэтесса Людмила через сорок дней сложила с себя обязанности по болезни. Следующим избрали прозаика Юрия (из оппозиции) – он подал в отставку через… 7 (!) дней: тоже, уверяя, что заболел… Сейчас вторую неделю шапку тамбовского писмономаха носит молодая (34 года) поэтесса Таня – девушка серьёзная, но у неё ребёнок, преподавание в университете и арт-студия, где она ставит мюзиклы… Жду с ужасом, что и она вот-вот откажется, и тогда вновь примутся упрашивать меня… Они ведь (не только немногочисленные оппозиционеры, но и соратники) даже не понимали, что это такое – тянуть писорганизацию в наше время: быть в одном лице и председателем двух правлений (СП и Литфонда), бухгалтером, секретарём, курьером, издателем, администратором писсайта, координатором литфестивалей, главредом альманаха и т. д., и т. п. И всё это практически даром, без твёрдой зарплаты…
