Перед моими глазами промелькнули серые глаза Милы (1), устремлённые не на меня, и моя ладонь сжала мелкие кудряшки бразильянки в кулак. Девушка что-то низко простонала с моим членом во рту, словно разрешая мне вести в этом танце и выбрать нужную скорость, и я воспользовался ее предложением. Ее тёплый ротик и игривый язычок были хороши, и я с удовольствием толкался в неё, положив свободную ладонь на ее щеку и чувствуя себя внутри неё.
В моей голове мелькали мысли о том, что я всё же должен остановиться, что девушка сама не понимала, что она делала. Что стоило мне произнести своё имя, как она наверняка в ужасе отпрянула бы в сторону. Но… этого я не хотел. Она заводила меня уже одним своим напором и непререкаемым желанием. В конце концов, она сама на меня набросилась, не зная наверняка, кто скрывается под маской, так что…
Я ещё пару раз толкнулся в ее рот, а затем подхватил ее под руки и бросил прямо на кровать. Бразильянка взвизгнула от неожиданности и, глядя, как я приближаюсь к ней, прошептала:
– Мой тигр! Возьми меня.
Ее длинные ноготки подцепили застежки туфель, и обувь пролетела над моими плечами, чуть не царапнув мое лицо каблуками. За ними пролетели мокрые трусики – их я поймал, как трофей, и, рыкнув, упал на уже раздвинувшую смуглые ножки бразильянку. На ней оставались чулки, золотистая маска и платье, и я скоро избавился от последнего предмета гардероба, оставив всё остальное.
Ее тело восхитительно контрастировало с белым постельным бельём – и со мной. Мне ещё не доводилось заниматься сексом с темнокожей девушкой, и то, что я видел сейчас, окончательно сорвало все мои тормоза.
Я избавился от своей одежды с ловкостью лучшего стриптизера планеты и, оставшись в маске и презервативе, рывком вошёл в неё. Бразильянка зашипела, царапнув мои плечи ноготками, и я с ходу набрал сумасшедшую скорость. Девушка была так возбуждена, так яростно отзывалась на мои движения, словно изголодалась по сексу или словно я был лучшим из тех, под кем ей доводилось лежать. Это ощущение кружило мою и без того затуманенную голову, заставляя забывать о себе и концентрироваться только на удовольствии бразильянки. Я хотел слышать ее крики, хотел слышать ее стоны, хотел ощутить ее оргазм – и она меня не подвела. Сжав ногами мое тело, вцепившись в мои плечи и волосы, она вскрикнула «oh meu Deus» (2) и застонала тем самым удовлетворённым голосом, который так нравится всем мужчинам. Я любовался ею, глядя сверху на ее прикрытые глаза, на пересохшие губы, на капельки пота, заставляющие кожу блестеть даже в ночной темноте.
