– Мама, нет! Я не собираюсь! Не буду! Не за такого!
– Что значит «не за такого»? – мать строго взглянула на голосящее «чадо» и сдвинула к переносице собольи брови.
– Не за такого мерзкого. Фу! Не для таких моя роза цвела!
Власта еще сильнее нахмурилась, уперла руки в бока, выпрямилась во весь рост, заняв, кажется, половину пространства кухни. В тот миг она походила на черную грозовую тучу, что занимает небеса, набираясь к ливню.
– Разборчивая, значит, роза твоя? – темные глаза метнули молнии. – Ишь, какая! Ей тут жизнь устраивают, тыл надежный, богатство и статус на долгие времена, а она упрямствует да своей розой добрым людям в лицо тычет? Смотри у меня, Змейка! Не погляжу, что ты давно из дитя в деваху вымахала – отхожу крапивой по заду – месяц присесть не сможешь! – выговорившись, Власта выдохнула так, что по кухне пронесся порыв ветра. – Фу-ф. Ладно, давай успокоимся и поговорим мирно. Тебе сейчас нервничать нельзя, от этого кожа портится, и волосы лезут, как у лишайной собаки. Рассказывай по порядку, чем жених неугоден?
– Он старый.
– Не старый, а степенный. Опытный, солидный.
– Он противный.
– Что значит «противный»? Давай поконкретнее!
– Противный – значит противный! – распалилась от возмущения Змейка. – А поконкретнее: губы у него – бе-е-е! – жирные, как две лепехи! Так и вижу как он шлеп-шлеп-шлеп этими губами – «здра-а-авствуй, милая, давай тя поцелу-у-ую»! Гадость!
– Ну-ну, полно, – перебила ее Власта. – Губы, как губы. Чем больше губы, тем больше поцелуя, я считаю. Главное ведь не форма, а то, что он этими губами делать умеет.
– Я представить боюсь, что такими губами делать можно, – недоверчиво заявила Змейка, влезла на свой любимый табурет и нахохлилась там, как обиженный воробей. – Землю рыть можно, вместо лопаты…наверное…
– Да не ерничай ты, – Власта чуть вновь не вспылила, но сумела удержать себя в руках. – Молода ты еще, чтобы в толковых мужчинах что-то понимать. Муж, он ведь не для любования дается. Для другого. А коли захочешь красоты, наставит он тебе в саду статуй белокаменных – вот и будешь пялиться. Человек не бедный. И достойный. Так что не наговаривай на него зря.
– Ты так говоришь, потому что не тебе с ним под венец шагать и в первую брачную ночь спать. Вторую тоже…
– Да много ты понимаешь! – Власта взглянула на дочь умильно (до чего же наивна еще, сама не знает, чего боится). – Уверена, что как раз таки после первой ночи, ты на его лицо вообще смотреть забудешь. И не до губ тебе будет. А то и вообще: губы-то красивыми покажутся.
